— Не узнаёте? — спросил один из суворовцев. — А на катке? Помните, поезд устраивали?
Оля даже в ладоши хлопнула от удивления. Как она могла не узнать их? Ведь это те самые конькобежцы, с которыми так весело и жутко было носиться по звенящему льду. Человек пятьдесят, взявшись за ремни, бешено мчались на коньках, изо всех сил стараясь лететь, не задерживать других, не тормозить… Оля не раз каталась с ними. И вдруг — не узнала! Ну конечно, их нелегко узнать! В шерстяных конькобежных костюмах ребята выглядели совсем по-другому, чем сейчас — в шинелях и черных шапках.
— Узнала, узнала! Сначала не узнала, а сейчас узнала. Наверно, потому, что на вас одежда другая. Пойдемте в раздевалку, а потом провожу в клуб.
Едва суворовцы расселись в зале по местам, как занавес раздвинулся и на сцену вышел Батурин. Вечер отличников начался.
Места, оставленные Олей для подруг, никем не были заняты. Они пустовали и во время официальной части вечера и во время концерта. Оле временами становилось скучновато, потому что вокруг сидели незнакомые и ей не с кем было перекинуться словом.
После концерта в зале начали сдвигать скамьи и стулья, чтобы освободить место для игр и танцев. Оля пошла к Наташе в вестибюль. У двери она снова встретила суворовцев, по-хозяйски, как у себя дома, носивших скамьи.
— Оля, вы куда убегаете? — спросил Володя Карцин.
— Я не убегаю.
— Ну, уходите.
— А вам это так интересно?
— Очень.
— Если интересно — скажу. Иду проведать подругу, она дежурит в вестибюле.
— Возьмите и меня с собой.
— Зачем?
— Тоже хочу проведать вашу подругу.
— И меня- захватите за компанию, — попросил другой суворовец.
— А без меня вам вообще нельзя, — сказал третий, — от скуки заснете. Я веселить вас буду.
— Понятно! — ответила им сквозь смех Оля. — Хотите сбежать, чтоб не таскать скамейки. Правда?
Но суворовцы наперебой стали доказывать, что носить скамьи — любимое их занятие, что они могут заниматься такой физкультурой до самого утра. Оля сделала серьезное лицо:
— Ладно, на этот раз поверим. Пошли! Наташа увидит — испугается.
— А мы ее постараемся успокоить. Будьте уверены— сумеем, — сказал кто-то.
Но у Наташи они так и не побывали. Когда вышли из клуба, Карцин спросил, нельзя ли пройти по училищу и осмотреть его. Оля ответила, что это не запрещается, можно обойти, если им интересно, хоть все пять этажей, но большинство комнат сейчас заперто и попасть в них нельзя.
— А вы проведите нас по этажам, — попросил Карцин. — Знаете, как нехорошо получится — придем домой, ребята начнут расспрашивать про ваше училище, а нам и сказать нечего: не знаем, не видели. А спрашивать обязательно будут.