— И первый вопрос — у кого лучше: у них или у нас, — подтвердил другой суворовец.
— Об этом, пожалуй, и не спросят, всем понятно, что ремесленному до нас далеко.
— Не хвалитесь, пожалуйста! — рассердилась Оля. — Это вам до нас далеко. Была я у вас в прошлом году, беспорядка сколько хотите.
— Вот и неправда! — возразил Карцин. — Где вы нашли беспорядок? А ну, скажите!
— Не стоит.
— Нет, из песни слова не выкидывают. Если начали, договаривайте до конца. Где у нас беспорядок? — настаивал Карцин.
— И скажу. В спальнях — вот где! У вас даже постели не все умеют заправлять. Да-да! Я сама видела.
— Так вы, наверно, у малышей были. Подрастут — научатся.
— Не знаю, когда они там подрастут и когда будут учиться, а знаю — кроме малышей, много и совсем взрослых. А им, пожалуй, не грех и шефствовать над малышами, как над братишками. У нас, например, в детском доме всегда так было. Не умеют чего-то младшие — старшие учат. И помогают. А у вас этого не заметно.
— Разве вы в детском доме были? — спросил Карцин.
— Да. Здесь же, в Чкалове, — ответила Оля. — Ну, пошли, нечего зря время терять.
Сначала обошли первый этаж, потом поднялись на второй, на третий. Оля заметила: чем выше они поднимались, тем меньше становилось ее экскурсантов. На пятый этаж поднялись только Оля и Карцин. Они пошли по коридору.
— Здесь у нас классные комнаты, — рассказывала Оля, — они все заперты, и смотреть, пожалуй, нечего. Пойдемте снова в клуб. Там, наверно, уже игры начались.
— Пойдемте, — согласился Володя.
Каждый звук в длинном, высоком коридоре раздавался гулким эхом, и они невольно старались говорить тише. По одну сторону коридора тянулись одинаковые двери с выписанными на них номерами, по другую — белые окна, через которые были видны далекие огни города. И хоть они уже решили вернуться в клуб, уходить отсюда не хотелось. Оля подошла к ближайшему окну. За нею подошел к окну и Володя.
— Смотрите, Оля, наше Суворовское видно. Вон, видите? Красивое здание. Правда? Смотрите, сколько окон! И во всех огни! Правда, красиво?
— Ничего, — ответила Оля. — Но и в других домах так же. Вот там правее, видите? Это вокзал.
— Скажите, вам нравится в ремесленном?
Оля удивленно посмотрела на Володю. Ей захотелось было рассказать ему подробно, как здесь хорошо, каким родным ей стал этот дом. Но она сдержала свой порыв: ведь Карцина она знала мало — может, он и не поймет. Люди разные бывают, а среди суворовцев встречаются зазнайки. Это уж точно.
— Если бы не нравилось, — коротко ответила Оля, — я и дня бы здесь не жила.
— Вот и я так, — задумчиво сказал Карцин. — Мне год еще остался в Суворовском. Даже не верится, что придется уйти оттуда. И не хочется.