«Да ведь об этом все знают! Любого актера спросите. Вот пойдите в наш драмтеатр — каждый скажет».
Никто, конечно, не пытался наводить у актеров справки и никто не подозревал, что автор этих историй сама Надя.
Она любила поговорить о нарядах, поспорить о красивом. В ней как будто бы жили две Нади: одна простая и душевная — Надя, которую подруги полюбили еще в детском доме; а вторая — кокетка и модница, воображаемая актриса. Но все-таки наиболее прочное место в ней занимала Надя — не актриса.
— Девочки, — обратилась к подругам Надя, картинно изогнув руки, словно балерина, готовая выпорхнуть на сцену, — приглашаю скорее в душевую! Раньше других помоемся — скорее попадем в столовую. А то можем опоздать, и тогда целый час пропадет. Целый час!
— Надька, лебедь ты мой умирающий! — взмолилась Оля. — Я никак не могу. Нашего мастера в контору вызвали. Он просил подождать, если задержится. А разве мы своего батьку обидим, не послушаем? Да он скоро придет. Подождите, девочки, ладно? Впрочем, сегодня и два часа можно на солнышке прождать.
Надя недовольно сжала губы:
— Ну, была охота!
— Да немножко, чуть-чуть. Сядем. Минут пять — десять, ладно?
— Конечно, ладно, — ответила Наташа. — Давайте дождемся. Торопиться нам особенно некуда.
Надя как бы нехотя согласилась, уселась на ручке лебедки и уже больше для вида сказала:
— Девочки, ну нельзя же… время все-таки пропадает. Просто так, ни из-за чего.
Оля вдруг захлопала в ладоши, потом схватилась за голову:
— Ой, девочки, совсем забыла! Ну до чего же у меня память плохая! Думала, как только увижусь с вами, сразу скажу — и позабыла. Какая я после этого подруга! Такая интересная новость, а я молчок!
— Конечно, никакая ты не подруга, я тебе давно об этом говорю, — сказала Надя безразличным гоном, но не выдержала позу и затараторила: — Правда что-нибудь интересное? Да? Говори, говори скорее!
Оля тоном, полным таинственности, начала рассказывать:
— В нашу группу новый мальчишка пришел, из другого ремесленного перевели, из Сергеевки. Если бы ты, Надя, посмотрела, какой! Высокий! Ну, не то чтобы уж очень высокий — в норме. Волосы русые, лицо белое, а глаза, знаешь, Наташа, голубые! Да-да! Да еще чуть синеватые…
— Ах ты мой си-не-гла-зенький! — нараспев проговорила Надя. — Где он? Покажи мне! Немедленно покажи! Иначе обедать сейчас уйду. Вот даю слово!
— Покажу. Насмотришься еще — никуда не денется. Да ты только не перебивай, дай до конца рассказать.
— А если мне интересно!
— Нет, Надя, так нельзя! У тебя такая глупая привычка — прерывать. Человек только начнет рассказывать, а ты — пожалуйста, обязательно вмешаешься.