— Разумеется, — сказала я. — У вас в запасе целых десять минут. Не беспокойтесь, я подожду.
— О, но для… — Это вмешался уже другой, помоложе и помассивнее предыдушего оратора, как я заметила, один из ручных зверьков, заклеймённых рукой Арамери. Он зыркал на меня с таким видом, словно я была дерьмом на подошвах его сапог.
— Министр, вы же несерьёзно?! Её требования смехотворны!
Джемд предупреждающе уставился на него, но безмолвный выговор не возымел никакой силы. Отлепившись от стола, парень, угрожающе набычившись, двинулся ко мне. Любую даррийку с детства учат, как управляться с подобным настроем противника. Чисто животная хитрость, и ничего более, подобно тому, как собаки вздыбливают шерсть, издавая угрожающий рык. Лишь в редких случаях за этим жестом кроется подлинная опасность, и истинная сила женщины в умении распознать разницу, отличив явное от мнимого, риск от шумно распущенного хвоста. Сейчас имело место последнее, но стоило держать ухо наостро и вовремя озаботиться, дабы не допустить перемен к худшему.
Вразвалку подбоченясь передо мной, забияка обернулся к приятелям, тыча в меня пальцем.
— Вы только гляньте на неё! Небось, не обошлось без руки скриптора, подмогнувшей доказать, что эту суку вытряхнули на свет из дырки меж арамерийских ляжек…
— Риш! — Глаза Джемда сверкнули бешенством. — Место!
Наплевав на недвусмысленный приказ мужчина — Риш — развернулся ко мне, и мои дурные предчувствия стали неоспоримой явью. За него говорило собственное тело: вызывающая поза, наклон плечей, правая рука, упёртая в бок. Он нацелился врезать мне, наотмашь, слева. Оставались считанные секунды, выбрать одно из двух: уклониться, уйдя с линии удара, или ответить — выхватив звенящую сталь из ножен…
И в эти, рвущиеся в клочья последние мгновения, я вдруг ощутила змеящуюся вкруг меня, сплетающуюся со мной, какую-то остервенело бешеную и безжалостную злую силу… силу, вмиг ощерившуюся смертоносными остриями…
* * *
То был знак, упреждающий знак — пришедшее на ум невольное сходство.
* * *
Риш покачнулся. Сжатая как пружина, я по-прежнему была готова к удару. В трёх дюймах от моего лица кулах Риша, казалось, скользнул, словно походя задевая что-то невидимое — и в тот же миг раздался громкий раскатистый треск, будто заскрежетали два камня, обрушившись друг на друга.
Риш испуганно шарахнулся от меня, отдёрнув руку, похоже, озадаченный провалившейся попыткой поставить даррийскую шлюху на место. Он перевёл глаза на всё ещё сжатый кулак, зияющий чёрной латкой. Внезапно явившаяся из ниоткуда, та посвёркивала шлифованными гранями у самых суставов. Будучи вблизи, я видела, как пузырится волдырями вдоль отметиы розоватая плоть, покрываясь мелкими, как бисер, капельками влаги, подобно тому, как выступает сок на трещащем от жара мясе. За вычетом того, что то был след не пламени, но