Столица неподалеку… оооо… Отче, нет…
Я вижу зияющие разбитой скорлупой провалы зданий. Их так мало, что можно пересчитать по пальцам. Остальное — пожрано. Земля ушла в провал, полный кипящей алой лавы. В месте, где стоит дворец. Нет, в том самом месте, где стоял дворец.
Моя жена. Мой сын.
Закхарн смотрит на меня. Она — воин; ей не к лицу выказывать презрение, бушующдее, знаю, сейчас в ней. Кирью помогает встать мне на ноги; наталкиваюсь на неё взглядом — такое же непроницаемое, стылое, пустое лицо. Но глаза говорят, это ВАШИХ РУК ДЕЛО.
И мысль эта снова и снова будет терзать меня в моём горе.
— Сиех вернёт его, — говорит Закхарн. — Хотя, на то чтобы оправиться, уйдут годы.
— У него не было права призывать такую мощь, — огрызается Кирью. — Не в человеческой плоти.
— Какая теперь разница, — говорю я, и хоть в одном-то я прав.
Земля, меж тем, всё ещё подрагивает.
Ньяхдох разрушил что-то глубинное, потаённое. Когда-то это была прекрасная страна, идеальное место для столицы всемирной империи. Лежащей теперь в руинах.
— Заберите меня отсюда, — тихо шепчу.
— Куда? — спрашивает Закхарн. Не домой же. Дома больше нет.
Сказать бы, куда глаза глядят, но не конченый же я тупица. Эти… существа не столь изменчивы как Ньяхдох. Не столь полны ненависти. Не столь ненавистны. Но они и не друзья мне. Одной грандиозной глупости (одного безумия, одного бездумия) за день вполне достаточно.
— В Сенм, — говорю я. — Родину Амн. Там мы восстановимся. Возродимся.
И они увлекают меня. А позади ещё долго будет рушиться, проседая в море, целый материк.
Йин. Матушка, убитая из ревности, хватает меня за руку. Кинжал, за чью рукоять цепляются пальцы, всажен мне самой в грудь. Кровь, горячее ярости, заливает руки; матушка наклоняется ко мне, целуя в губы. Ты мертва.
Лжёшь, амнийская шлюха, белокостная сука. Я ещё увижу, как весь твой лживый род канет в бездну. Темнейшую из моих пучин.
* * *
Новый созыв Консорциума был намечен на следующее утро. Похоже, я угодила в самый разгар делового сезона: встречи… совещания… — день за днём, неделя за неделей — обсуждение за обсуждением торговых операций и сделок, — прежде чем уйти на длительный перерыв, до самой зимы. Т'иврел по такому случаю прибыл пораньше, с самого утра, чтобы разбудить меня. (Безусловно, дело требовало от меня изрядных усилий.) Я встала. Ноги тупо ныли, все в синяках, — от нашей с Ньяхдохом вчерашней ночной прогулки. Измученная духом и телом, я так и забылась, чуть ли не вечным сном.
— Милорд Декарта присутствует, если позволяет его здоровье, почти на всех сессиях, — объяснял Т'иврел, покуда я спешно одевалась в соседней комнате. Портной усердно поработал ночью: мне доставили целую охапку одежды, приличествующей леди моего статуса. И как поработал, почти чудо сотворил! Не просто подогнал по длине в амнийском стиле, а предложил на выбор платья и юбки, скрывающие мой невысокий рост. Конечно, менее практичные, чем я привыкла, и более декоративные (не говоря уже о том, что слегка жало в самых непривычных местах).