Долгими зимними вечерами отец учил ее играть в шахматы. Она так же начала читать, что считалось совсем не женским делом. Ведь если девушка настолько умна, то что с ней делать мужчинам? Если девицам что-то и полагалось читать, то лишь Библию. Но у лорда Уильяма была книга о соколиной охоте, и теперь Мэтти пришлось еще и писать на эту тему. Вскоре она начала обучаться охоте вместе с отцом и делать собственные заметки. Она записывала свои наблюдения о том, как соколы летают, ныряют вниз, останавливаются для убийства жертвы, или о том, каким крылом они работают активнее — правым или левым? Для нее было важно изучить их повадки и предпочтения. И все это она записывала.
Одним прохладным мартовским днем Мэтти с отцом вышли в поле, простиравшееся позади замка, у обоих на плече сидели птицы. Девочка всматривалась в раскисшую почву в поисках малейших следов дичи. Как и предупреждал отец, соколиная охота оказалась вовсе не пустой забавой. От нее зависело их пропитание. Набеги, проходившие по приказу принца Джона и устраивавшиеся шерифом Ноттингемским и сэром Гаем Гисборном, опустошили закрома лорда Уильяма. Другие дворяне этого графства, отказавшиеся присягать принцу, также не могли помочь, поскольку переживали нелегкие времена. Лорд Уильям начал продавать немногие оставшиеся в замке ценные вещи — гобелены, картины, драгоценности. Немногочисленное стадо коров перестало доиться от голода. Кур пришлось постепенно съесть. Наконец из всей живности в замке остались только соколы.
Добычи попадалось совсем мало. Девочке хотелось пройти подальше, но ее отец был не в силах преодолеть большое расстояние, как не мог и отпустить ее одну. Сейчас у нее на левой руке красовалась перчатка, и когти Моха почти полностью обхватывали ее. Лорд Уильям взирал на дочь с гордостью — ведь она все схватывала на лету. Они вышли на охоту всего в третий или четвертый раз после того, как девочка окончательно оправилась от ужасных событий.
Шагая по полю, Мэтти ощущала всю напряженность Моха. Сапсан перенес на перчатку весь свой вес. Гладкие черные перья на его голове вздрагивали, плечи шевелились. Лорд Уильям никогда не разговаривал, готовясь отпускать птицу в полет. Это был один из первых уроков.
— Мне не известно, когда твоя птица взлетит, Матильда, — произнес он наконец. — Ни один охотник не сможет сказать, когда это произойдет.
— Папа, я же не охотник, а охотница!
— Ладно, ладно. Ты будешь лучшей сокольничей в Англии.
— Нет, уж лучше сокольничим. Не надо специального слова. — Мэтти помолчала и озорно посмотрела на отца. — Только не забывай, что я девочка.