– Послушай, Шелби, – начал Мейсон и, снисходительно улыбнувшись, аккуратно положил руки на стопку бумаг, которые только что просматривал. – Я уже говорил тебе, что из этого ничего не выйдет, и объяснил почему. Во-первых, у людей может возникнуть вопрос: почему я объявил деда жены недееспособным и получил процент от сделки по продаже плантации? Так не пойдет, дорогая. Выборщикам это точно придется не по вкусу. Во-вторых, Серена никогда не согласится с таким вариантом.
– Серена! – Шелби, буквально выплюнула имя сестры, как будто оно было чем-то ядовитым, и снова принялась расхаживать по комнате. – Черт бы ее побрал! И зачем только она приехала именно тогда, когда у нас все стало так удачно складываться? Она испортит все мои планы. Это абсолютно в ее духе.
Мейсон с неодобрительной улыбкой посмотрел на супругу.
– Ну, не надо быть такой пессимисткой, моя рыбка. Серена вполне может во всем разобраться, если мы ей все толком расскажем.
– Вот увидишь, она обязательно станет на сторону Гиффорда, – возразила Шелби, поправив прядь волос, выбившуюся из идеальной – волосок к волоску – прически. – Я уверена, что дед наболтал ей всяких глупостей про меня. Да и Лаки Дюсе мог шепнуть то, чего ей не следовало бы знать.
– Да с какой стати он будет ей что-то говорить? Она всего лишь наняла его, чтобы он отвез ее на лодке к Гиффорду.
– Ну-у-у… – неуверенно протянула Шелби. – Потому что у него с головой не все порядке. Он совсем тронулся. Вот почему.
Мейсон покачал головой:
– Ты напрасно сердишься, заводишь себя по пустякам.
– Сердиться следует не мне, а кое-кому другому. Если мы в ближайшее время не соберем денег, то у нас будут большие проблемы, Мейсон. Тебе нужно оплачивать избирательную кампанию, да и новый дом тоже потребует кругленькой суммы.
– Продажей старого дома всех проблем все равно не решить.
Шелби резко остановилась и театрально прижала руку к груди. Глядя на нее, можно было подумать, будто слова мужа безжалостно ранили ее в самое сердце, словно кинжал.
– Я пытаюсь продать дом, Мейсон. Это не моя вина, что Лоутон в последнюю минуту дал задний ход. Я не виновата, что на рынке сейчас такая невыгодная конъюнктура.
– Верно, птичка, я знаю, ты ни в чем не виновата, – поспешил заверить ее супруг. – Конечно, нет. Я просто размышляю вслух, только и всего.
Больше он размышлять вслух не стал, вспомнив о том, что кредитная карточка жены подошла к лимиту еще до того, как она купила этот новый костюм. Его пронзила малоприятная мысль о том, что эти туфли-лодочки из красной кожи наверняка стоят безумно дорого, однако предпочел промолчать. Его прошлая попытка обуздать аппетиты супруги была встречена бурной истерикой.