Макс сделал нетерпеливый жест, и Пенни умолкла.
— Мама прекрасно справляется сама. Она зайдет через несколько минут проведать тебя. Пойду позову ее.
— А можешь позвать Ширли тоже?
— Слишком много визитов для одного дня, — строго заметил Макс. — Когда мама уйдет, ты должна опять лечь и не вставать до ужина. Надеюсь, к тому времени у тебя появится аппетит. — Он вновь занавесил окна.
Пенни взмолилась:
— Пожалуйста, не надо. Скоро и так стемнеет.
Макс колебался, потом пожал плечами:
— Ладно. Но только не читать, слышишь?
Боль немного утихла, но тело было словно ватное, ныла каждая косточка.
— Вряд ли я в состоянии читать, — едва слышно промолвила Пенни. — Когда твоя мама уйдет, я буду спать.
— Умница. Поправить подушки?
Пенни уставилась на него, надеясь понять, как за такое короткое время Макс сменил гнев на милость. Буквально несколько часов назад он холодным, казенным тоном отказал ей в гостеприимстве, а сейчас… Сам, лично заботится о ней, когда в доме полно народу, кому можно это поручить. Для Макса такое проявление доброты было просто неестественно и настораживало. Он всегда вел себя словно король. Слуги готовы были по первому слову прибежать и исполнить любое его желание. А теперь сам ведет себя словно слуга по отношению к девушке, которую невзлюбил с первой минуты, как увидел.
— Я сама, когда твоя мама уйдет.
Макс пристально смотрел на Пенни, не понимая, почему она так долго думала, прежде чем ответить:
— Но все равно большое спасибо.
Макс усмехнулся, и Пенни стало вдруг нестерпимо стыдно. Словно она проявила непростительную бестактность. Он возвышался над ней, такой самоуверенный, надменный, словно ни на секунду не сомневался в своем превосходстве, уме, образованности. Строгое выражение смуглого лица внушало трепет и заставляло чувствовать себя маленькой и беззащитной. Неожиданно Пенни вспомнила о том оскорбительном поцелуе, и на щеках снова проявилась краска стыда. Макс, казалось, прочел ее мысли:
— О чем ты думаешь?
— Нет, нет, так, ничего интересного…
— Просто ты покраснела как помидор, вот я и спросил.
— Покраснела? — еще больше смутилась девушка.
— Не кокетничай. Прекрасно знаешь, что покраснела.
Пенни хотела возмутиться, но сил не было даже на это. Она промолчала, ожидая, когда он уйдет. Макс вдруг наклонился, схватил ее за руку и крепко пожал.
— Ты устала. — Он поправил подушки. — Скажу маме, чтоб лучше зашла к тебе после ужина. Все, ложись, — нежно пробормотал он, и Пенни с облегчением опустила голову на подушку. — Спи. Приятных снов, Пенни. Я зайду проведать тебя через час-другой. — Мягкими движениями он разгладил одеяло и встал.