— Ну вот, опять ты за свое! Сколько можно винить во всем меня? — Как ни старалась Пенни изобразить оскорбленный вид, глаза ее светились счастьем. — Надеюсь, ты не станешь отрицать, что первый начал?
— Ага, улучшение налицо. — Макс уселся на край кровати и искоса глянул на Пенни. — Теперь я уверен, что тебе лучше. Ладно уж, завтра можешь встать, но ненадолго.
Пенни засмеялась. Макс тоже рассмеялся, что бывало очень редко. Он взял ее за руку и с отсутствующим видом стал легко постукивать по тыльной стороне ее ладони. Пенни не удивилась, так как за последние четыре дня уже успела привыкнуть к такому проявлению чувств.
— Макс, — нерешительно начала она.
— Да, Пенни?
— Пусть наши отношения всегда будут такими…
— Какими? Всегда сидеть на этой кровати, взявшись за руки?
— Макс! Прекрати! Конечно, я не это имела в виду! — Но как она ни старалась сохранять спокойствие, щеки предательски покраснели. Он даже не догадывается, насколько эти слова важны для нее. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Я… Я хотела бы, чтобы мы были… ну…
— Как брат и сестра? — Макс даже не собирался скрыть саркастической усмешки.
Пенни еще больше покраснела. Неужели он догадывается? Нет, невозможно. Никогда! Она незаметно попыталась перевести разговор на другую тему.
— А папа? Ему все-таки жить в отеле? — Слова сорвались с губ как-то сами собой, и уже через несколько секунд напряженного молчания Пенни пожалела об этом. Каков же будет вердикт?
— В доме достаточно комнат. Думаю, проблем не возникнет, — последовал, наконец, негромкий ответ.
Не помня себя от радости, Пенни с силой сжала его пальцы.
— Спасибо, Макс! — выдохнула она, не сводя с него восхищенно-благодарного взгляда. — Просто камень с души.
Но эйфории не суждено было длиться долго. По натянутой улыбке Пенни быстро поняла, что Макс сказал только то, что сказал. Не больше. Он все так же настроен против свадьбы. Однако решил воспользоваться возможностью лучше узнать кандидата в мужья своей матери. В сердце девушки зародилась робкая надежда, что Макс не выгонит ее из дома, но спросить об этом напрямую Пенни не решалась. Наконец, взгляд его просветлел, и глаза вновь стали ласковыми и добрыми. Пенни словно громом поразило. Девушка даже изменилась в лице. Почему он так смотрит на нее? Пенни помнила, что у него был точно такой же взгляд в понедельник, в первый день ее болезни, когда он успокаивал ее, плачущую от боли и усталости.
— Что случилось, Пенни? — тревожно спросил Макс. — У тебя что-нибудь болит?
— Да все… — дрожащим голосом ответила она. В глазах Макса светилась прежняя нежность. Набравшись смелости, Пенни выпалила: — Я насчет… То есть ты все еще хочешь, чтобы я переехала в гостиницу? — Она уставилась на пальцы его руки, сжимающие ее ладонь, и вопрос показался ей верхом нелепости. И все-таки с мольбою во взгляде она смиренно ожидала приговора.