— У тебя есть семья, которая сейчас беспокоится? — неожиданно спросила она.
— Родители умерли. Есть старшая сестра, но она замужем и живет в Испании.
— Наверное, ей уже сообщили о твоем исчезновении, — вздохнула Кэрол.
Алвеш медлил с ответом.
— Si, — наконец выдавил он.
Он переходил на свой родной язык только тогда, когда был напряжен. Наверняка его тревожила мысль о сестре.
— Вы близки с ней? — спросила Кэрол.
— Да. Очень.
Кэрол решила продолжить разговор, хоть немного расшевелить его, вывести из сумрачного настроения.
— Ты испанец, да?
— Отец был португальцем, а мать — испанкой. Я вырос в Андалузии.
— В богатой семье?
— В богатой, — както виновато подтвердил он.
Сейчас перед ней был другой Алвеш — мягкий, обаятельный, в глазах которого светился юмор. Его легкая улыбка чуть было не привела Кэрол в легкомысленное настроение.
— А твои родители? Они, как это часто бывает у богатых, не слишком ладили друг с другом?
— Напротив! — удивленно возразил он. Они были счастливой парой, но я родился очень поздно. Отец умер, когда я был подростком, а мать — два года назад.
— Сколько же тебе сейчас?
— Тридцать два… Слишком много для тебя… — неожиданно добавил он.
— Послушай, давай не будем говорить о подобных вещах. — Кэрол лукаво взглянула на него. — Ты ведь… Водолей по гороскопу? Я угадала?
— Да, — удивился он. — А что?
— А то, что мы должны избегать друг друга. Наш союз обречен.
— Я не строю свою жизнь по гороскопу. Лучше расскажи мне о себе.
— Не спрашивай. Это вызовет у тебя несварение желудка.
— Но все же я хотел бы знать. Кто твои родители?
Кэрол сжалась. Естественно, его интересовали не имена, он все равно никогда не слышал их.
— Мой отец Брюс Хэммон.
Алвеш удивленно вскинул брови.
— Художник?
Ну и ну! Оказывается, он еще и живописью интересуется.
— Да. А мать была одной из его моделей. Они увлеклись друг другом. И я — результат этого романа. — Кэрол поразилась, что рассказывала ему о том, чем обычно ни с кем не делилась.
— Они не были женаты?
— Мать хотела, чтобы он заботился обо мне… Но это была глупая идея. Брюс не верил в брак. Он навещал мать от случая к случаю. Когда родилась я, его визиты стали совсем редкими. А после того как мне исполнилось тринадцать, я больше его не видела.
Она замолчала.
— Чтото не так? — спросил он.
— Нет, ничего. — Кэрол встала и принялась убирать со стола. — Он очень злился, когда его пытались заставить жить в одном месте. Обвинял мать в шантаже, даже пытался доказывать, что я не его дочь… В общем, он не был героем…
— Но у него был талант. И имя.
— Но ведь если почестному, то он больше известен как пьяница и бабник. Так?