Справа от них на маленькой сцене рыдал саксофон.
— Ты пойдешь со мной? — прошептал Дон. Кожей щеки он почувствовал вздох Джойл.
— Да, — ответила она.
Донован получил из гардероба ее плащ, подошел к столику администратора, и не прошло и нескольких секунд, как он уже возвращался обратно с ключом.
Пока лифт вез их наверх, они стояли, держась за руки, не в силах оторвать взгляда друг от друга. Дон отпер дверь и пропустил желанную женщину в прохладную полутемную комнату. Он зажег лампу, затем закрыл дверь, заперев ее на ключ.
Джойл поджидала его возле огромного отделанного под средневековье ложа, скрытого за пурпурно-золотыми занавесами. Но никто из них не обратил внимания на убранство комнаты. Руки их встретились, губы сомкнулись в сладостном поцелуе, тела страстно прильнули друг к другу. Джойл чувствовала, как руки Донована ощупывают все ее тело. С нежным нетерпением он провел пальцами вдоль ее позвоночника и остановился на бедрах, чтобы еще крепче прижать ее к себе. Она почувствовала, как пробуждается его желание, и придвинулась к нему навстречу так близко, как только возможно. Донован простонал, сдернул с себя пиджак и отшвырнул его в сторону. Затем он нащупал молнию на ее спине и потянул ее вниз. Она отстранилась, чтобы дать одежде свободно упасть к ногам, и снова протянула к нему руки. Он раздвинул тяжелые занавески, окружающие кровать, оперся коленом о постель, а затем, не отпуская ее от себя, повалился на мягкую перину.
— Джойл, — отчаянно шептал Дон.
Его переполняло желание, переполняло чувство, переполняло некое взволнованное нетерпение, которого он никогда раньше не испытывал. Он повторил ее имя еще раз, но не мог придумать связной фразы вслед за ним. Он просто чувствовал, что ему нужно обратить на себя все ее внимание целиком.
Джойл судорожно цеплялась за остатки разума, который уплывал все дальше и дальше от нее, когда руки Донована нежно снимали с ее плеч бретельки бежевой шелковой комбинации. Его губы, ласкающие грудь, почти полностью покорили ее. Однако не совсем.
Донован еле отвел глаза от зачарованного созерцания похожего на бусинку кончика ее груди и встретил темный бархатный взгляд Джойл. Она выглядела расстроенной. Одинокая слеза скользнула по щеке и скатилась на каштановый локон, что покрывал плечо.
Страсть, желание, возбуждение Донована — все резко оборвалось. Опершись на локоть, он посмотрел на нее, нахмурившись, больше испуганно, чем сердито.
— Что случилось? — проговорил он.
— О Господи. — Джойл села, вытерла мокрую щеку и натянула комбинацию. Ей было стыдно, и она злилась на себя за то, что попыталась воспользоваться этим глупым шансом, а еще больше за то, что подвергла любимого мужчину невольному издевательству.