К телефону-автомату напротив дома Клюгенштейна, с которого «звонил» Денис, подлетел грузовичок «Шевроле», из него выбрался Гоблин, подцепил коробку телефона ломом, сорвал со стены и бросил в кузов. Открывшей было рот бабке у подъезда грубый и невоспитанный Гоблин показал кулак. Бабка рот закрыла. Действо заняло секунд десять. Грузовичок умчался.
Теперь любое утверждение о звонке выглядело бредом перепившихся ментов.
К девятнадцатому отделению милиции подъехало два джипа, и сидящие в них Ди-Ди Севен и Тулип уставились на дверь. Если Дениса куда-то повезут, один из автомобилей двинет за ним. Ди-Ди Севен через наушник слушал волну патрульных Выборгского района, Тулип — «Европу-плюс» в своем «субурбане».
На скамеечке в садике возле отделения разместились Стоматолог и Комбижирик. Их задачей был контроль за другим выходом. Комбижирик был настроен жестко и собирался, если Рыбакова поведут не более десяти ментов, отвинтить им бошки и освободить пленника. Стоматолог был неожиданно миролюбив и удерживал партнера от броска непосредственно в отделение для организации погрома в стиле «Бури в пустыне» .
К дому Дениса припарковался «мерседес» с Садистом, Гугуцэ и Антифашистом. В случае обыска «независимые понятые» сломали бы любую провокацию сотрудников милиции.
Пулю из Глюка извлекли быстро, важных органов она не задела — Денис зря опасался пневмоторакса. Кусок свинца вытащили пинцетом, даже резать не пришлось. Легкое, конечно, было слегка повреждено, но не опасно. Болевой шок был у Глюка только от контузии, что должно было пройти за неделю. А сломанное пулей ребро поболит, да и срастется.
Рыбакова доставили для допроса на второй этаж, к следователю Яичко. Он прождал все это время в «обезьяннике» только потому, что Глухаридзе был занят с Ковалевским, обсуждал вопрос о квартирке одного алкоголика — жилплощадь, конечно, была не ах, но тысяч за двенадцать долларов могла уйти. Алкаша уже держали в «Крестах», Яичко со Скрипочкой постарались и «обнаружили» при обыске спичечный коробок «травки».
С квартирки стражам порядка причиталось четыре тысячи, еще две — сотруднице жилконторы.
Николай Ефимович, насвистывая, прошел мимо понуро сидящего за стеклом Дениса, не обратив на него никакого внимания — вот еще на каких-то жалких людишек свое драгоценное время тратить!
Рыбакова завели в кабинет.
— Так, — резко начал Яичко, — сейчас все расскажешь быстренько, и в камеру! Понял?! Рассказал — и на нары!
— Что, простите? — Денис уселся на стул.
— Ты чо? Я сказал, быстро рассказывай! — Следователь прихлопнул ладонью чистый бланк протокола. — Я шуток не люблю! Ты кто такой? Почему к нам попал?