Логика, но не правда.
Проходя мимо ночного супермаркета, Роман затормозил, придержал Машу за рукав:
– Подожди здесь. Я быстро.
– Мы опоздаем!
– Ничего, – жестко обрезал Савельев, – подождет. Скажет жене – очередь за хлебом была.
Он быстро заскочил в магазин – Марья топталась возле широкого окна и видела все, что делается внутри, – но в торговый зал не пошел. Остановился у отдела, торгующего всякой электронной мелочовкой, и, выйдя через пять минут, протянул Маше какой-то небольшой прямоугольный предмет:
– Это диктофон. Перед разговором нажмешь на зеленую кнопку.
– Роман! – отпрянула Марья. – Зачем?!
– Хочу услышать каждое ваше слово.
– Ты мне не доверяешь?!
– Маш. Ты собиралась потом рассказывать о вашем разговоре? Или…
– Собиралась. – На секунду зрачки Маши ушли в сторону.
– Вот и ладушки. Запишешь, получится ловчее.
Мария как-то печально, потерянно-беспомощно улыбнулась и положила плоскую коробочку в карман курточки.
И Савельев отчего-то почувствовал себя немного скотиной.
Роман стоял у крайней лавочки округлого, с фонтаном в центре сквера и, засунув руки в карманы заботливо выстиранных и высушенных тетушками джинсов, смотрел, как быстро подходит Маша к субтильному узкоплечему субъекту – типичной жертве «Пентиума». Увидев подругу еще издалека, субъект возбужденно заприплясывал, загарцевал на тощих прямых ножках с приплюснутыми лаптями размера сорок пятого… «Ну надо же. Сам тощий, дунь – развалится, а лапти на хорошего дядю, – почему-то огорчился Савельев. Увидел, как Маша сунула руку в карман, и удовлетворенно хмыкнул: – А диктофон включила…» Сел на лавочку и, нервно перебрасывая ноги с одного колена на другое, поглаживая пальцами высокую деревянную спинку, нахмурился: жертва «Пентиума» нежно лобызала Марию в щеку.
«Вот гад! На заднице одни кости, а туда же!»
Разговаривали коллеги непростительно долго. Хотя, наверное, не долее десяти минут: Савельев весь извелся. Ему уже хотелось, чтобы из всех кустов сквера повыползали тихоновские бойцы, ОМОН нагрянул…
Ух! Он бы им навешал.
Ух! Раскидал. В фонтан и по газонам. А жертву мордой в воду, мордой в воду…
Наконец-то – через сто! через тысячу секунд, часов и лет! – Мария встала с лавочки, попрощалась с приятелем и медленно побрела к Роману.
Савельев незаметно огляделся – никто ниоткуда не заспешил за Марьей вслед, – поднялся и, не дожидаясь Маши, потопал к примеченному – за тысячу секунд, часов и лет! – ресторанчику в глубине улицы.
Шел не оглядываясь. Знал – Мария идет за ним. Вошел в небольшой затемненный, задымленный зал и сел за столик возле выхода на кухню. Подобные точки всегда имеют второй выход на улицу, через который подвозят провиант.