Другое дело – телефон особый. Его Назар даже на стол в офисе не кладет, всегда в кармане держит.
Тогда в чем дело?! Зачем кому-то понадобилось огромное количество усилий при столь незначительном выигрыше?!
Ведь не удержись я и сболтни лишнего – пошла бы Царская Охота. Назара Савельевича родная мама человек-топор зовет! Он за своего сына и нанесенную мне обиду весь город кверху попой поставит!
Так почему? Зачем? И кто?!
Неужели сумасшедший меня не обманул и все дело в любовной связи?!
Жена всегда узнает все последней…
Нет. Нет, нет и нет! Не верю.
Мы женаты меньше года. И за все это время у меня ни разу и мысли не возникло, – нет! – даже мыслишка не мелькнула, что Назар мне изменяет! От него ни разу не пахло чужими духами, он никогда не прятал глаза, объясняя свои опоздания, мелко врать – вообще не в его стиле!
Он – человек-топор. Он монолит, он выше уверток. Встретил бы женщину – сказал сразу.
А если она замужем? Если Туполев оберегает ее честь?
Да пошел он к черту, этот «рогоносец»!
Он врун, болтун, опасный сумасшедший и интриган-самоубийца! И с ним будет разбираться подполковник из контрразведки!
Я надеюсь…
* * *
Участок под загородный дом, или – претенциозно – поместье, Туполев купил много лет назад. Когда-то давно на берегу тихой речушки стояла деревенька в полтора десятка домов. Стояла она на неплодородных землях, хирела потихоньку, вымирала и в конце концов скончалась окончательно. Три последних пустых дома сожрал пожар, электрические провода срезали умельцы из подпольной бригады охотников за цветными металлами, на месте деревеньки остался только трехголовый холм с пышным садом посередке.
Этот сад Назар не вырубил. Облагородил кроны и возвел вокруг сада три отдельно стоящих дома: один большой, для себя и будущей семьи, второй для мамы, третий, как получилось впоследствии, заняла Ульяна с сыном. Провел в поместье электричество, протянул нитку от газопровода и превратил фамильное гнездо в… отлично охраняемую элитную психушку, как мне иногда кажется. (Во время ПМС или в редких приступах недовольства, возникающего от одиночества за забором.) Ночью на этом высоком каменном заборе вспыхивают лампы, а во время сильного дождя тихонько искрят ряды колючей проволоки под напряжением. Две собаки – Визирь и Герцог – породы ротвейлер молча носятся по участку темными ночами и пугают утробным рыком редких рыбаков в прибрежных камышах.
Постепенно охрана Туполева вытеснила от поместья даже последних любителей рыбного лова. Как темные суровые изваяния, мощные парни возникали за спинами рыбаков, упирали взгляды в макушки под кепками или брезентовыми капюшонами и стояли так часами. Не уходили, не делали замечаний, стояли недвижимо и не давали расслабиться.