– Вот и выясни все сразу. Поступило ли по цепочке приказание, кому конкретно поступило, или все же произошел сбой, и человек продолжает действовать. Понял? Теперь звони.
Максим понажимал на кнопочки мобильного телефона, я незаметно скрестила пальцы на удачу. Сценарист мог отдать по цепочке другой приказ: сменить номера телефонов, прекратить всяческое общение с заказчиками. Но нам повезло, Максу ответили.
– Алло, «первый», это Мельников. Привет, как дела?.. Да, да, все нормально, без последствий. У меня тут к тебе один вопрос…
Вопросов Макс задал несколько. Потом долго слушал, один раз буркнул – сочувствую, – хмурил брови и виновато косился на меня.
– Это точно? – спросил наконец. – Когда это произошло – до или после? Да… Да… Тогда отбой.
– Ну, что там?! – в нетерпении воскликнула я.
– Человек, выехавший на встречу с информатором из твоего дома, работавшим на нас, не вернулся. Он погиб. В автокатастрофе.
– Он успел передать «отбой»?!
– Да. Он успел связаться с бригадиром и погиб уже на обратной дороге в Москву.
– И?!?!
– Связь с человеком из твоего дома поддерживал только он. В бригаде у каждого свой фронт работы, ребята не светятся на объектах лишний раз. Разработка твоего окружения была отдана одному человеку, он отправлял отчеты сценаристу, и теперь его нет.
– Черт! – выкрикнула я и тут же суматошно перекрестилась на иконы. – Прости господи. А как вообще должна была разворачиваться ситуация? Наркотики в багаже – из их сценария?!
– Сейчас перезвоню, – пробормотал Макс, нажал на клавишу повторного вызова и некоторое время держал трубку возле уха. Потом выключил телефон и растерянно поглядел на меня: – Не отвечает. Отключил мобильник.
– Попробуй еще раз!
Максим пробовал, пробовал и пробовал. Дозвониться до бригадира больше не удалось. Номер первый отключил сотовый телефон и, скорее всего, навсегда.
– Может быть, сценарист ответит? – виновато предположил Мельников. – Позже.
– Нет, Максим, все бесполезно. Теперь они не ответят. Надо было сразу готовить список вопросов.
– Но кто же знал?!
– Действительно, – уныло согласилась я. – Кто же знал…
Мы вышли из дома, вернулись на лавочку и сели лицами к полю и лесу. Скоро к нам присоединилась зловредная пчела, и пришлось закурить.
Пару минут мы сидели, сосредоточенно пугая пчелу дымом. Ничего не говорили и думали, пожалуй, об одном и том же.
– Что будешь делать? – потушив окурок в жестяной банке из-под зеленого горошка, спросил Мельников.
Я пожала плечами:
– Искать. Думать, – и повторила его манипуляцию с окурком и банкой. Возле дома коммунаров царил образцовый порядок.