- Может на сегодня достаточно. Продолжим в другой раз, - раздались голоса собравшихся.
- Хорошо. Продолжим потом. Там ещё много интересного - борьба греков с турками, грязь в Одессе, - закрывая книгу, сказал Илья.
- Грязи и сейчас по городу хватает.
- Они имеют в виду грязь людскую? – не унимался Хаим.
- Ты не представляешь о какой грязи идёт речь. Расходимся. До встречи, - попытался закончить встречу с друзьями Илья.
- Я думаю, что следовало бы поговорить об отце Ильи, - вставил Михаил.
- А что говорить, когда этим занимается известный адвокат, - ответил Сенька.
- Ну и что, что занимается. Господин Маковский сидит и сидит в кутузке. Нужно делать, а не говорить и ждать, – возмущенно отпарировал Миша.
- Делать-то что? – заговорили сразу несколько гимназистов.
- Выступить с протестом про незаконный арест, устроить демонстрацию в защиту Маковского, вызволить силой, наконец, его из заключения, - в запальчивости, распаляясь, замахал руками и заорал Михаил.
- Давай, давай. Стань бомбистом, запишись в это длинное непонятное название, РеСеДеРеПе, - мало тебе революционеров шатается по этапам и тюрьмам. И что? А ничего. Поднялся шум, галдели все. Никто никого не слушал. Кто, размахивая руками, рубил воздух, кто вскакивая на стул, начинал произносить пространные речи.
- Тихо, - громким голосом оповестил Илья, - хватит, накричались. До встречи.
- Предлагаю, чтобы Штиглиц рассказал нам про катакомбы одесские, их достоинства и недостатки.
- Хорошо. Расскажу, - согласился Штиглиц, - только в следующий раз. Хватит на сегодня.
И все тихо разошлись по домам.
Прошло несколько дней и гимназисты вновь собрались у Ильи дома. Им нравился этот уютный хороший дом. При их сборищах всех угощали вкусным печеньем, хорошим чаем, а то и кофе со сливками.
- Давай, Штиглиц, начинай про катакомбы, - попросили друзья, рассаживаясь по диванам и креслам.
- Господа. Я и катакомбы – почти родственники.
Родился я на улице, которая с внешней стороны от города идет сразу же за Старопортофранковской. Когда-то эта улица окружала город, как теперь называют, Свободной Экономической Зоной, по старому «Порто-франко». Улица называлась Внешней. По всей Внешней, почти в каждом доме был вход в катакомбы. Они служили беспошлинной связью между старой Одессой, окруженной рвом-балкой, освобожденной царским указом Александра 1 от пошлины на ввозимые товары и остальной Россией с её Малороссией, Новороссией и бескрайней российской землей. По катакомбам переносили в мешках, тюках и просто в связках «колониальные товары» - ваниль, корицу, лавровый лист, имбирь, ром в пузатых бутылках, кофе и масло какао. В катакомбах до сих пор хранится устойчивый запах пряностей, он прочно впитался в пористые ноздреватые стены ракушечника или, попросту, по-одесски, ракушняка. И в нашем доме был ход в катакомбы.