– Так это моя бабка? – удивилась Фрея.
– Да, девочка, это она. Хотя Соланж здесь не совсем такая, какой я ее запомнила. В жизни она была гораздо лучше. По воскресеньям, когда в церкви шла служба, все парни сворачивали шеи, стоило в дверях показаться Соланж Дюфер. – Жервеза ласково посмотрела на Фрею. – Ты можешь гордиться: женщины твоей семьи никогда не находились в тени мужчин.
– Расскажи мне о Соланж. Странно, за исключением того, что я узнала о ней из дневника матери, бабка представляет для меня загадку. Какая она была?
– Ох, детка, – добродушно вздохнула Жервеза, – о Соланж Дюфер можно говорить часами, но так и не добраться до самой сути. Одно могу сказать: когда я беседую с тобой, то иногда закрываю глаза и мне кажется, что это она рядом. У тебя ее характер. Соланж никогда не боялась трудностей. Я уверена, будь она жива, то гордилась бы тобой.
Поздно вечером, незадолго до того, как отправиться спать, Фрея зашла в гостиную, чтобы еще раз взглянуть на портреты. В сумраке, разгоняемом светом единственной лампы, ей казалось, что женщины с нежностью взирают на нее из тяжелых рам.
Она долго стояла, вглядываясь то в одно, то в другое лицо, словно в ожидании каких-либо знаков, затем вздохнула.
– Обещаю, что не подведу вас. – Шепот Фреи прошелестел подобно майскому ветерку. – Я постараюсь быть такой же сильной, как и вы, и выиграю пари. Пусть все знают, что женщины нашей семьи умеют бороться и побеждать. Эту победу я посвящу вам.
– Ты не осознаешь, что поступаешь глупо? – Габриель еле сдерживал возмущение. – Теперь, когда ты свободна и ничто нам не мешает быть вместе, тебе далось это проклятое пари!
Он расхаживал из угла в угол, меряя шагами пол кабинета. Фрея удивленно смотрела на него. Час назад Габриель предстал перед ней, чтобы предъявить ультиматум.
– Позволю напомнить: это была твоя идея, – тихо возразила она, надеясь, что он успокоится.
Однако ее слова имели обратный результат.
– Я не думал, что шутка может так далеко зайти. – Габриель остановился и склонился над Фреей. – Пойми, никто и не подумает осудить тебя, если ты решишь отказаться от борьбы. В конце концов ты – женщина!
– Вот именно! – сменив тактику, перешла в наступление Фрея. – В этом-то все и дело! Считается, что поступки женщин не следует принимать всерьез. А я желаю доказать: мы в состоянии вести дела наравне с мужчинами.
Она вскочила с кресла и в упор взглянула на Габриеля. Секунду оба молча смотрели друг на друга, затем он произнес:
– Так вот в чем дело. Не думал, что причина окажется столь банальной. Тебя мучает честолюбие! Имей смелость признать это.