Пиф хотел спросить, почему с ним не работают, однако уже и сам понял.
Губернатор, посеревший от горя, но не потерявший достоинства, объяснил, что произошло. Оказывается, молния в бассейн не попадала. Она попала в шест, который нес электрический кабель. Плюс — порыв ураганного ветра.
Кабель порвался и упал в воду.
Шестидесятилетний слуга губернатора Алонсо погиб сразу — даже издали Пиф видел тяжелые ожоги с белесыми, омозолелыми краями на теле умершего. Еще один подросток пострадал не столь серьезно; по крайней мере, дыхание у него восстановилось почти тут же, и именно он сейчас пытался подняться. А вот с малышом Антонио и с Августином, сыном хилера, который прыгнул в воду, пытаясь спасти ребенка, все оказалось гораздо хуже.
Пиф схватил поданный Имельдой фонендоскоп, стал искать тоны сердца. У Августина нашел мгновенно, тот и дышать потихоньку начинал сам. А вот у мальчишки пульс не прощупывался, и вентиляция легких обеспечивалась только усилиями спасателей.
– Он умрет, доктор? — плакала навзрыд Имельда. В отличие от мужа, она на глазах теряла рассудок.
– Молчать! Не мешать мне! — неожиданно для самого себя рявкнул обычно вежливый Пиф — он слушал сердце ребенка.
Имельда отшатнулась и почему-то стала спокойнее.
То, что Светлов наконец услышал, ему не понравилось.
– Поднять его — и бегом в госпиталь! — скомандовал он.
Ехать — всего ничего, несколько секунд на джипах. А там хоть будет чем работать.
– Остальных тоже туда, — на бегу скомандовал Пиф.
В госпитале ребенка уложили на кардиокровать.
Имельда, пришедшая в себя от окрика доктора, уже прилаживала к груди мальчика контакты кардиографа — все же она знала и умела много больше, чем можно было бы ожидать от медсестры-самоучки.
Картинка на мониторе подтвердила худшие опасения Пифа: более полутысячи осцилляций в минуту — фибрилляция желудочков сердца. Электрический удар разрушил обычную скоординированную работу сердечной мышцы, и теперь отдельные ее волокна сокращались беспорядочно. Сердце еще жило, но уже не прокачивало кровь сквозь артерии и вены ребенка.
Все было плохо. Однако надежда оставалась: реанимационные мероприятия были начаты практически сразу после поражения. А вот фибрилляция, наоборот, могла проявиться не сразу и постепенно, с предсердий. Соответственно кислородное голодание мозга от плохого кровоснабжения тоже могло оказаться некритичным. Впрочем, это ничего не меняло, если не удастся немедленно запустить сердце мальчишки, причем в правильном ритме.
– Имельда, неси дефибриллятор! — крикнул он матери. — Помнишь, тот чемодан серебристый, что я смотрел утром?