— Ялла зайтун!
И над колодцем словно повисли на весь день давившие его душу, невысказанные боль, и тяжесть, и тоска. И какая-то горькая безысходность.
* * *
Рядом с нами, за углом, живет очаровательная соседка. Она кокетничает с нами каждый раз, когда мы проходим мимо ее дома. Для того чтобы попасть туда, нужно спуститься по лестнице. Кино, что построили напротив, заставило поднять проезжую часть улицы на два метра. Насыпь залили асфальтом, а дома оказались внизу. Поэтому, когда идешь по улице, постоянно приходится следить за тем, чтобы не задеть головой о крышу дома: ведь теперь она находится над тротуаром в каких-то полутора метрах.
Лейла — это трехлетняя девчушка с огромными глазами и длинными черными локонами.
Сегодня маленькая Лейла на нас даже не взглянула. Ей некогда. У нее дела поважней. Она отняла у Юсуфа его деревянные сандалики, надела их и играет в маму. Закусив нижнюю губу, она старательно засовывает камень себе под пятку. Потом под другую. Окинув дело рук своих довольным взглядом, она вышла из дому. «Посмотрите, ребята, как мне идут туфли, правда? Ну, скажите же! Совсем как у мамы! Вчера она купила себе туфли на высоком каблуке!»
* * *
На нашей улице находятся авторемонтная мастерская, закуток сапожника, а рядом фруктовая лавка.
С владельцем лавки, рослым, молодым парнем, мы подружились. Мы по очереди ходим к нему покупать яблоки и бананы. Он получает яблоки из первых рук. Яблоки великолепны. Ливан развозит их грузовиками по всем соседним арабским странам до самого Аммана и даже в Багдад. Яблоки крупные, сочные, ароматные, кроваво-красные, с пятью правильными острыми бугорками вокруг околоцветника, живописно заштрихованные. Когда мы пришли к владельцу лавки во второй раз, он сказал нам, что рад любому покупателю, кроме американцев. Они живут напротив, вон в том большом бетонном доме, в М’нкара айн Бсад, но его лавка их, видите ли, не устраивает, она недостаточно роскошна, и потому все они ходят на Баб Эдрис к его конкуренту. У него зародились сомнения относительно нас, ведь мы с ним говорим на том же языке, что и они.
— Слушай внимательно, Халид, ты ведь тоже говоришь по-английски. Попробуй-ка повторить за нами: тршиста тршиатршицет стршибрных стршикачек стршикало пршес[28].
Халид раскатисто хохочет во все горло. Нет, он не смог бы произнести эту фразу, даже если бы ему подарили половину того дома, что напротив. Он уже верит, что мы не американцы!
* * *
— Я сегодня получил первые манго, не хотите ли попробовать? — предлагает Халид и аккуратно разворачивает папиросную бумагу с фирменной маркой поставщика, в которую завернут плод. Эти манго не^ливанские, их доставили из Индии. В бумагу завернуто нечто ярко-зеленое, похожее на страусиное яйцо. Соседний плод чуть пожелтел, этот более спелый и сладкий.