Затем на одной из тарелок была подана свежая зелень, которую все остальные посетители ели явно со смаком. Это был наш ароматный бальзам, растение, которое мы вряд ли осмелились бы кому-нибудь предложить вместо капусты.
— Все же не зря мы заехали в Загле.
Ну ладно, скажет читатель после всего этого, а где же снимки к этой главе?
Их нет и не будет.
Сами понимаете, не очень-то вежливо поймать в объектив сотрапезников и заснять их при свете вспышки, когда они на восточный манер роются руками в тарелках и, лоснясь по самые уши, блаженно облизываются. Это не очень вежливо также и по отношению к хозяину, который пододвинул спинкой к столу стул, сел на него верхом и с огромным интересом смотрит вам в рот, наслаждаясь тем, что труд, затраченный на приготовление всех этих произведений поварского искусства, не пропал даром и гости его оценили по достоинству.
Глава двадцать четвертая
О двенадцати вечно молодых старцах
На свете есть два Триполи.
Впервые мы в этом убедились на собственном опыте несколько лет назад, когда, сидя в северо-африканском Триполи, ждали вестей с родины. Через три недели мы получили письмо, на конверте которого чьей-то рукой было резко перечеркнуто написанное под словом «ТРИПОЛИ» название страны — Ливан, и вместо него поставлено «ЛИВИЯ».
Кроме того, что берега обоих Триполи омывают воды одного и того же Средиземного моря, их роднит и сходство родословных, в основе которых по три города.
Триполи в Северной Африке обязано своим именем созвездию трех прославленных римских городов, которые назывались Лептис Магна, Оэя и Сабрата.
С ливанским Триполи дело обстоит несколько сложнее, В этой маленькой стране на восточном побережье Средиземного моря есть много людей, которые убеждены, что народ тем больше достоин уважения, чем старее его родословное древо. Сторонники этой «исторической» школы утверждают, что древние финикийцы основали на месте нынешнего Триполи некий арбитражный город, где решали торговые и прочие споры три финикийских города — Тир, Арвад и Сидон. И что, следовательно, Триполи — город древний и славный, ибо он основан финикийцами.
Но есть в Ливане и реалисты, считающие, что народу не помогут и пять тысяч лет культуры, если он забыл о ней и до сих пор не умеет как следует читать и писать. И вообще, что Финикия угасла, когда Египет поделился ею с Ассирией, и что был город Траболос, который французские крестоносцы стали называть Трипль, что значит «тройной», возникший много времени спустя после Александра Македонского.
Впрочем, как бы там ни было, три города здесь есть, хотя финикийского в них нет ничего. Турецкое наследие в Триполи стареет и дряхлеет, арабская современность под напором западноевропейского вкуса и безвкусицы отодвигается на базары и в самые глухие уголки города. Хромированные пасти роскошных американских автомобилей сожрали на главных улицах все, что ранее напоминало Восток, а то, что осталось, подмели плавниками задних крыльев. Теперь на центральных магистралях Триполи наполовину Европа, наполовину Америка — западная смесь, в которую вкраплены арабские надписи на рекламах, арабское неоновое письмо на фасадах и арабские правила уличного движения, в которых царит принцип — «Кто тяжеловеснее, тот первый».