Во что сама я ни капельки не верила. И не сомневалась, что Харриет отлично понимала, что говорит. В ее речах не было ничего заумного. Дайте-ка вспомнить… "дрянь, потаскуха, попрошайка, шлюха, проститутка". Все слова имеют вполне определенное значение и широко употребляются.
Матиас решил, что пора уходить, — а что еще ему оставалось! Возможно, он опасался, что Харриет кружит по кварталу и, словно Арнольд Шварценеггер в «Терминаторе», замышляет вернуться и довершить начатое.
Однако, прежде чем уйти, Матиас глубоко вздохнул и обернулся ко мне.
— Знаете, — тихо произнес он, — думаю, моя мать права. Я начинаю поддаваться вашему колдовству.
А затем повернулся и. зашагал прочь, оставив меня стоять посреди гостиной и слушать, как он заводит свой мышиный отель и выезжает на дорогу.
Наверное, я довольно долго стояла вот так, не шевелясь, и представляла, как шея покрывается красными пятнами. В голове крутились сотни вопросов, и все требовали неотложного внимания.
Один из них был самым настойчивым: боже, неужели Матиас говорил всерьез? Мы всего-навсего пообедали вместе, и вдруг он намекает, что заинтересовался мною — женщиной, которую каких-то три дня назад обвинил в убийстве своего отца. Ну как тут не покрыться пятнами! Но был еще один занимательный вопрос, грозивший превратить мою шею в плащ тореадора: неужто и я сама все больше привязываюсь к Матиасу?
Черт знает что. Выходит, стоит мужчине помыть посуду, и я уже растаяла?
Я тряхнула головой, отгоняя назойливые мысли, поплелась к входной двери, закрыла ее и заперла — на задвижку.
Затем, прихватив стакан, двинулась — куда б вы думали? — на кухню. Налила себе колы — с горой льда — и выпила почти одним махом. Господи, если жизнь в ближайшем будущем не наладится, стакан станет моим вечным спутником.
Вместе с отрыжкой.
Снова наполнив стакан, я направилась в гостиную. Там наконец подняла пресловутую корзину из прачечной, водрузила ее на бедро и потащилась наверх. В минуты расстройства я, как правило, прикладываюсь к бутылке — с кока-колой. И навожу порядок.
Возможно, я затеваю уборку, потому что не могу вынести беспорядок снаружи, когда у меня полный кавардак внутри. Или уборка дает выход накопившейся отрицательной энергии. По крайней мере, в течение полугода, которые потребовались на оформление развода с Эдом, любую комнату в моем доме можно было фотографировать для журнала "Ваш дом".
Наводя чистоту, я пытаюсь отвлечься от тревожных мыслей.
К сожалению, на сей раз этот трюк не сработал.
Переодевшись в белую рубашку с короткими рукавами и обрезанные джинсы, я, босая, — летом я всегда хожу дома босиком — с яростной мстительностью набросилась на шкафы. Но все то время, пока я укладывала белье, развешивала блузки и сортировала носки, моя голова работала с той же скоростью, что и руки.