В течение трех с половиной лет секретисты проводили тайные мессы в этих девятистах девяноста девяти церквях. Внешне прикрываясь имперской символикой, эти службы представляли собой тщательно просчитанный и хитроумный процесс приведения людей в надлежащее состояние. Для этого использовались разнообразные методы, далеко не последним из которых была тонкая настройка колоколов, чей перезвон содержал в себе зов, совращавший сознание прихожан. Первые несколько месяцев секретисты проверяли паству, тихо избавляясь от всякого верующего, который на биометрических проверках показывал себя невосприимчивым или несоответствующим. Затем священнослужители, отвечающие за мессы, начали встраивать в свои службы гипнотический подтекст, используя зашифрованные формы Энунции, принуждая прихожан к абсолютному повиновению. Ни один человек из пришедших на молебен не мог даже заподозрить, что мессы, в которых он принял участие, не имели никакого отношения к Имперскому Кредо. Этим утром никто из оказавшихся в девятистах девяноста девяти храмах даже не моргнул, когда священнослужители развернули свои триптихи, где изображались отнюдь не Бог-Император и его святые, а яркие психоделические символы Энунции. Как никто не вслушивался и в произносимые на самом деле слова.
И при этом прихожане, подпавшие под это влияние, не были бедными, необразованными людьми. Многие из тайных месс проводились в храмах, обслуживавших граждан знатного происхождения. Аристократы, академики, адвокаты, педагоги, торговцы, судьи, государственные служащие. В особенности стоило упомянуть храм Святого Пиломеля, излюбленное место Официо Инквизиции планеты, которое посещали более сотни дознавателей, истолкователей и прочих служителей ордоса. Это в особенности восхищало Диадоха — это позволяло не задаваться вопросом, как им избавиться от внимания Инквизиции на время подготовки к Энунциации. К тому же только ввиду географического положения этого храма Инквизиция не только самостоятельно заткнула себе рот, но и превратилась в активного участника процесса. «Вселенская ирония», как определил это Диадох.
Расположение девятисот девяноста девяти выбранных храмов было далеко не случайным. Для того, чтобы понять это, необходимо было провести через них прямые линии на карте Петрополиса, которые оказались бы точными, невидимыми осями городской планировки. На первый взгляд улей напоминал бесформенное, беспорядочное нагромождение, лабиринт пересекающихся улиц и перекрывающихся административных округов. Но стоило провести линии так, как были они прочерчены на сверхточной карте на полу Зала Воплощения, как город обретал симметрию.