А Розалинд, по возрасту младшая из девочек, закончила полный курс школы, получила аттестат, провела недолгий период времени за границей и вернулась домой к началу лондонского сезона. Она была успешной дебютанткой, но, к сожалению Агаты, ее статус разведенной женщины служил препятствием к тому, чтобы дочь была представлена в Букингемском дворце. Вместо этого Розалинд проводила время с друзьями. Она объявила, что решила заняться фотографией, однако Агата была категорически против, поскольку узнала об истинных намерениях Розалинд — сделать карьеру в модельном бизнесе, начав с рекламы купальных костюмов.
Несмотря на растущую известность, Агата оставалась невидимой для глаз любопытных читателей. Стена молчания, воздвигнутая писательницей после ее исчезновения и отгородившая ее от общества, стала еще более непроницаемой. Ее литературные консультанты решили, что единственно возможным способом обуздать смакование пресловутого инцидента может стать требование ко всем газетам и журналам, конкурирующим за право сериальных публикаций ее произведений, не упоминать о событиях 1926 года ни в каких печатных материалах о ней и ее творчестве.
Но те, кто ее знал и понимал, что она практически всю себя отдает творчеству, воспринимали это как «ничто не возникает из ничего». Агата включала незначительные события и эпизоды из собственной жизни в свои детективные произведения, а создание миссис Ариадны Оливер, писательницы, автора детективных романов, прикидывающейся глупой и рассеянной, стало спасительной дымовой завесой, скрывающей ее от читающей публики. Эта героиня стала выразительницей ее литературных воззрений, а при отсутствии каких-либо сведений о ее личной жизни многие читатели ошибочно полагали, что хорошо знают ее, считая миссис Оливер двойником Агаты.
Единственным мимолетным упоминанием Харрогита в творчестве Агаты является эпизод в романе «Карты на столе», вышедшем в 1936 году. В нем миссис Оливер как бы мимоходом вспоминает о своей няне-валлийке, которая взяла ее с собой в однодневную поездку в Харрогит, а домой поехала одна, позабыв девочку в Харрогите.
Посвященные, такие как Нэн, усматривали здесь некую случайную параллель между детективными произведениями Агаты и другими аспектами ее исчезновения. Например, подробное описание того, как газеты освещают происходящие событие, приводимое в романе «Убийство по алфавиту», вышедшем в 1936 году, целиком основано на ее собственном опыте общения с прессой в 1926 году.
В 1936 году у Нэн обнаружили рак прямой кишки. Операция прошла успешно, и Агата упомянула этот эпизод в дарственной надписи на вышедшей в том же году книге «Убийство в Месопотамии»: «Нэн, прекрасной матери, перенесшей тяжелое заболевание!» Роман «Безмолвный свидетель» Агата официально посвятила своей любимой собаке Питеру. Нэн получила этот роман от Агаты с дарственной надписью: «Моей не такой уж безмолвной подружке, Нэн, пахучей копченой селедке, — от ее давней подруги Звездные глазки(?)». Это было воспоминание о том, как две маленькие шалуньи прибили гвоздями две копченые селедки под сиденья стульев в столовой Эбни-Холла перед тем, как взрослые вышли к обеду. К великой радости девочек, резкий, непонятно откуда возникший запах сильно озадачил взрослых.