На рассвете был заключен договор между Ламаром и Сквамбо. Он был написан на английском языке и на диалекте маскоги и датирован, по христианской традиции днем, месяцем и годом, а именно 15 июля 1688 года.
Чтобы скрепить сделку, Сквамбо счел необходимым соблюсти обычай, который требовал отдать Джону Ламару в жены одну из юных индианок племени, в данном случае одну из его многочисленных дочерей.
Ничто другое не могло вызвать столь сильного раздражения у уроженца Барбадоса.
С момента приезда Ламара в Каролину это племя было пятым и последним, с которым он должен был провести переговоры, чтобы зафиксировать границы своих обширных владений. Ламар уже обзавелся тремя «супругами» — индианками, что шло вразрез с христианской моралью. Что уж говорить о приступах ярости, которые охватывали его законную жену Мэри при появлении каждой из них в его доме. Он позволял Мэри действовать по своему усмотрению, отдавая ей индианок в рабыни. Мэри Ламар была святошей и заставляла молодых женщин дорого платить за их дикарское поведение.
Раздраженный Ламар принялся обсуждать с переводчиком, есть ли у него возможность избежать свадьбы, не оскорбив йео. Но в этот момент заговорил Томас. Он видел молодую красавицу Китги, которую Сквамбо определил в жены его отцу. Китги была маленькой, робкой, с бедрами красивой формы, с более светлой, чем у ее сестер, кожей, с огромными глазами. Наделенная необыкновенным изяществом, она пришлась ему по вкусу. Более того, он нашел ее совершенной и предложил взять ее себе в жены вместо отца.
— Это решает все! — воскликнул Колволлейдер. — Сквамбо жертвует вам свою дочь, вы отдаете ему своего сына. Это чудесно!
— Пусть будет так, — согласился Ламар и тут же предупредил Томаса: — Но содержать эту аборигенку и ее детенышей будешь сам!
— Хо-хорошо, отец.
Это предложение понравилось Сквамбо. Тем же утром сыграли свадьбу.
Вождь йео повел Томаса и Китги к священному болоту, чтобы там провести брачную церемонию.
Робкий молодой бледнолицый заика уверенно повторил слова и жесты вслед за Сквамбо. Китги была одета в белое платье из луба шелковицы, а ее руки и груди были натерты душистой сытью. Чтобы показать, что она будет хорошей женой, Китги преподнесла Томасу чашку вареной молотой кукурузы, которую приготовила сама. Томас не был охотником и поэтому не мог подарить Китги убитого кугуара, что свидетельствовало бы о его отваге. Но вождь разрешил ему подарить Китги английскую монету. Такое подношение доказывало, что он в состоянии удовлетворять потребности своей жены. Сквамбо заметил, что лицо юноши светится от счастья, и с удовольствием благословил новобрачных.