Она знала. Всегда это знала. И ей не нужны были никакие узы, чтобы понять его мысли или услышать его безмолвный крик.
Белка слышала каждое слово, которое он произнес в этом мире. Всегда. Где бы ни находилась. И двенадцать лет назад, и даже сейчас, когда снова почувствовала связывающие их нити, а потом легко прочитала все остальное. Конечно же, она видела его рядом с незнакомой красавицей, но ни на миг не усомнилась. Это было просто невозможно. А ушла от Портала лишь потому, что не привыкла к бурным проявлениям эмоций. И еще потому, что сильно ослабла во время его открытия, поэтому побоялась нечаянно спустить с поводка ликующе взревевших хмер. Тех самых, что рвались с привязей даже сейчас - в тишине, в покое, когда чарующая колыбельная уже успела смирить их неудержимый нрав и когда нежная мелодия эльфийской флейты свела к минимуму возможный риск.
Ведь если бы это случилось, кто бы встретил его Дома? И кто крепко обнял, с безумной радостью принимая его мятущуюся в сомнениях душу?
Таррэн, едва коснувшись стремительно восстанавливающихся кровных уз, судорожно сглотнул.
- Бел...
- Ну, здравствуй, пропащая моя душа, - слабо улыбнулась Гончая, стремительно сбрасывая внешнее равнодушие и осторожно, очень медленно и постепенно приоткрывая для него свой разум. - Долго же тебя не было...
- Бел!
- Молчи. Я больше не хочу ничего слышать.
- Но ты...
- Просто люблю тебя, дурачок. Разве не знаешь?
Таррэн даже не понял, когда успел подняться и с тихим стоном стиснуть ее в объятиях: все потонуло в бешено ревущем Огне, на мгновение окутавшем его с головой. В этот момент он уже ни чем не думал и ни о чем не тревожился. Прощает... она прощает! Принимает его обратно, соглашается быть рядом, забыть о прошлом... обо всем забыть, кроме его неистово грохочущего сердца и жарко ревущего Огня, которого не было рядом так долго!
- Ох, Бел...
Его пальцы сами собой зарылись в пушистые каштановые волосы, на которых еще дрожали мелкие капельки воды из фонтана, горячие губы безошибочно отыскали ее повлажневшие глаза, а затем и приоткрытые в ожидании губы; сердце, как всегда бывало, зашлось в сумасшедшем галопе, а в голове билась одна единственная мысль: "Белка... как же я мог забыть, что ты никогда не ошибаешься?!"
Стрегон даже зажмурился, когда на месте эльфа вдруг забушевало неистовое пламя. А потом вовсе отвернулся, справедливо опасаясь сжечь себе брови. Оттуда даже перевертыши попятились со смешками, а неприхотливый и нечувствительный к чужой магии Курш испуганно взвился на ноги и торопливо отпрыгнул, беспокойно косясь на счастливо улыбающегося Хозяина. Еще бы. Он уже такое видел и вовсе не горел желанием во второй раз обжечься об его бурные чувства к хозяйке.