Это был так называемый Грязный мост.
К одиннадцати часам вечера восемнадцатого октября сюда начали съезжаться иномарки, из которых кучками выходила молчаливая и сосредоточенная братва.
Дамир со своим личным телохранителем Вадимом приехал едва ли не последним. Ильдар, рослый татарин с широким хмурым лицом, подошел к нему и сказал:
– Подъедет сам Ледяной. Только что узнал. К чему бы это, не знаешь? Ледяной просто так по «стрелкам» мотаться не будет, он же тебе не «бык» и не «разводящий».
– Не знаю, – сказал Дамир. – Меня другое беспокоит. Где эта жаба?
– Которая? Ты в последнее время себя таким количеством жаб окружил, что так сразу и не поймешь, про кого говоришь. Опалева?
– А кто же еще!
– Ладно, пора, – сказал Ильдар. – Они на месте. Пошли, Дамир.
Они оторвались от группы своих бойцов и, взойдя на освещенный фарами сразу нескольких машин мост с одной стороны, пошли навстречу двум невысоким кавказцам, в которых Дамир без особых колебаний признал Андроника и его дальнего родственника Тиграна Копельянца.
Разговор начал Тигран.
– Ви нащли таво щякала, что замочил Кислова?
– Я думаю, что ты неправильно начал разговор, – сказал Ильдар. – Ты Тигран, да? Так вот, Тигран, я утверждаю, что наезд на Дамира совершен не по понятиям. Мы признаем, что он должен Ледяному двести «тонн» баксов. Долг он вернет. Нам показалось, что Ледяной сам сорвал разговор по этому долгу, поставив ультиматум насчет мочилова. Никакой дурак не станет убирать человека в собственном клубе, да потом еще предупреждать его тестя.
– Все это только слова, – нетерпеливо сказал Тигран и сплюнул. – Не гони порожняк.
– Вот что, – медленно заговорил Дамир, который чувствовал на себе холодный взгляд Андроника и неуловимый, обжигающий – Тиграна, – я хочу сказать, что я, конечно, не могу воскресить Кислова. Но я могу компенсировать его жизнь жизнью другого человека.
– Той бабы, которая была с Кисловым? – презрительно усмехнулся Тигран. – Бросовый товар предлагаешь?
Тут Дамир не выдержал: несмотря на то что Ильдар предостерегающе сжал ему запястье, он чуть подался вперед и заговорил тоном, в котором читалась откровенная угроза:
– Не знаю, что ты называешь бросовым товаром, Тигран, но только, по-моему, гниляк этот вокруг Юрки соорудил сам Вайсберг. Ему выгодно опустить меня до уровня «шестерки» или того лучше – до уровня двумя метрами ниже могильной плиты. Я хотел с ним договориться, но он сам все запоганил. От долга я не отказываюсь. Я верну его. С теми процентами, которые были оговорены вашим жидом. Но больше от меня ничего не ждите.