– Не понимаю, владыко, – удивился отец Василий.
– Огонь веры хочу вам доверить нести людям. Нести туда, где очень сейчас не хватает таких пастырей, как вы.
– Оставить приход?
– Именно. Оставить приход и отправиться в Сибирь, а точнее – в Якутию. Будете восстанавливать там храм, собирать прихожан. Дело трудное, но богоугодное.
– Даже и не знаю, что вам, владыко, ответить, – развел руками ошарашенный священник. – Я сейчас не готов к этому разговору. Для меня это так неожиданно...
– А я и не тороплю с ответом, – остановил отца Василия епископ, положив свою сморщенную ладнь на широченную кисть собеседника. – Возвращайтесь к себе в приход, с матушкой посоветуйтесь. На светлое дело вас направляю. Трудное, но светлое. А как храм восстановите, так и быть вам протоиереем в нем. Пора вам расти самому и воспитывать молодых служителей примером своим, духом и любовью.
Поговорили еще немного и об этой миссии. Старый епископ рассказывал о том, какие на реке Лене красивые места, сплошная благость да чистота. А вернувшись домой, отец Василий тут же рассказал жене о предложении, которое ему сделали. На том и порешили: что Олюшка с сыном поживут у родителей, пока он не устроится и не осмотрится на новом месте. Дом продадут, а там видно будет, новый в селе покупать по месту службы или снимать. И только ночью, когда отец Василий уже засыпал, матушка прижалась щекой к его бороде, положила свою руку ему на грудь и чуть слышно прошептала:
– Я так горжусь тобой, Мишенька.
– Гордыня, – хотел было в шутку напомнить он сонным голосом, но она закрыла ему рот своей нежной рукой, пахнущей сдобой.
– Ты понимаешь, Мишенька.
Он понимал и поэтому не стал больше ничего говорить и возражать. Много чего его Олюшка натерпелась с ним. И в заложники ее бандиты хватали, и с дитем малым к шашлычнику Анзору убегала, пряталась, когда убийцы охотились за мужем. Все понимала и не осуждала. Не мог ее благоверный оставаться в стороне, когда вокруг зло бесчинствует. Вот и признания дождалась. А разлука что, пролетит быстро. Самое главное, верила в него, в то, что он не испугается трудностей, не бросит начатое, не сбежит назад, как это часто бывало в таких случаях. Поэтому митрополиты и рассылали по епископатам предложения участвовать в восстановлении храмов Сибири и направить туда лучших своих священников. Значит, отец Василий был одним из лучших, настоящим пастырем. Это наполняло душу матушки Ольги радостью, она готова была следовать за ним хоть на край света и переносить любые трудности.
* * *
Отец Василий пил чай и размышлял о предстоящем деле. Привычка держать свои мысли в строгости и военная закалка заставляли священника планировать четко, с учетом возможных вариантов развития событий, любых факторов и собственных сил. Предстоящая миссия была по большей части хозяйственной, управленческой. По крайней мере, на первом этапе. Нужно было организовать работы по восстановлению храма. Значит, придется обивать пороги, кого-то убеждать, где-то смиренно просить, а где-то откровенно нажимать и твердо требовать. Как ни неприятно это сознавать, но церковь обросла чиновниками. Своими, в рясах, но чиновниками. Потом придется и приход собирать. Тут уже должна действовать сила слова. И даже не убеждения, к которому прибегают, когда собирают люд на субботники, а именно просвещения. Нужно не убеждать идти в церковь, а пробуждать в людях духовное начало, открывать их сердца навстречу к вере.