– Вот две тысячи. Сдачи не надо, – ответил Никита.
– Вам его завернуть? – с опаской покосилась на кактус девушка.
– Спасибо, не надо. Я так возьму. Нести недалеко, сейчас же и вручу его будущей хозяйке.
Никита взял за ручку ведерко, оказавшееся достаточно ощутимым по весу, и направился по ковровой дорожке к девушкам-администраторам.
– Был забронирован сто первый номер, – улыбнулся Никита.
– Заплачено и забронировано на имя Никиты Глебовича Серебрянникова, – подтвердили ему. – Ой! Это вы?
– Я, – вздохнул Никита, поняв, что придется расстаться с мечтой сохранить инкогнито.
– Автограф дадите?
– Конечно. – Никита расписался на протянутом листке, несколько разочарованный, взял ключи и пошел дальше по коридору.
«Значит, Яны еще нет… – пришел он к выводу. – Опаздывает, как истинная искусительница. Она доведет меня до инфаркта! Я и так уже весь в нетерпении… О, моя Жанна Д’Арк!»
Никита открыл дверь и вошел в номер, который оправдал его ожидания. На полу ламинат, комната небольшая, со скромной кроватью, но под чистым покрывалом, светлое окно со старомодным тюлем, страшный шкаф с зеркальной дверцей (вместо зеркала в комнате), два обычных стула, полированный столик с одинокой стеклянной пепельницей на нем и одно изрядно потрепанное кресло.
«Да… – вздохнул Никита. – Не в такой бы убогой обстановке встречаться с этой женщиной! Эх, если бы я был уверен, что она согласится на свидание, снял бы самый лучший номер-«люкс», и мы бы славно поплескались в джакузи… Но ничего, вот придет Яна и скрасит своим появлением всю серость здешней обстановки. И потом, у нас с ней еще все впереди!» – решил Никита и прошел в комнату, держа горшок с кактусом в руках.
Дальше произошло то, что произошло. В тот момент Никита ничего не понял, а на размышления ему не отвели ни секунды времени. Раздался звон битого стекла и какой-то громкий, хлопающий звук. Затем Никита почувствовал сильный удар в грудь и буквально опрокинулся на спину. При падении головой приложился об угол тумбочки и, успев на мгновение ощутить острую боль, потерял сознание.
Яна сидела в просторной кухне своей трехкомнатной квартиры, водрузив перебинтованные ноги на мягкий пуфик, а ее домработница Агриппина Павловна суетилась у плиты. У нее главным лекарством от любых болезней была еда, и сейчас эта самая еда появлялась на столе в устрашающем количестве. На одной тарелке дымились картофельные драники, щедро залитые густой сметаной (Агриппина Павловна делала их по особому рецепту, добавляя в тесто жареный лук и тонкие полоски бекона), на другой красовались тонкие кружевные блинчики, к которым прилагалась розетка с красной икрой, что, по мнению домоправительницы, должно было сильно улучшить состав крови больного человека. О пирожках с различными начинками и сладких ватрушках можно вообще не говорить, это добро Яна видела каждый день. А сегодня на завтрак предлагалось еще и два салата из свежих овощей плюс любимый Янин греческий салат, а также заливное из языка, омлет с томатами и полная корзина фруктов.