Тяжела ты, фригидности ноша. Запрещенные стихи - Виктор Зенович Телегин

Тяжела ты, фригидности ноша. Запрещенные стихи

В этой удивительной книге вы откроете мир новых возможностей и историй, где каждый персонаж и событие приносят с собой неповторимую глубину и интригу. Автор волшебным образом сочетает элементы фантазии, приключения и человеческих драм, создавая непередаваемую атмосферу, в которой каждая страница — это путешествие в неизведанные миры. Поднимите книгу и готовьтесь погрузиться в мир, где слова становятся живыми, а истории оживают перед вашими глазами.

Читать Тяжела ты, фригидности ноша. Запрещенные стихи (Телегин) полностью

Виктор Телегин


Тяжела ты, фригидности ноша. Запрещенные стихи.


Так беспомощно грудь холодела

Так беспомощно грудь холодела

И соски твои были мягки.

 Ты трусы и колготы надела

А перчатку стянула с руки.

 И пошла по прошпекту, беснуясь

 Пошлой ревностью старой пизды.

А вокруг - и ебясь, и целуясь.

 Расцветали младые сады.

Тяжела ты, фригидности ноша!

Клитор высох, потухли глаза.

 Ты таперича стара колоша…

Набежала на веко слеза.

А чего ж ты, скажи, не еблася?

Помнишь, конюх тебе намекал?

Или дворник по имени Вася?

Или старый пердун-аксакал?

Так реви, коль пизду упустила.

Младость мимо прошла для тебя.

Помни дева, пока клитор в силах,

Пусть его ублажают, ебя.

Чтоб соски были тверже алмаза,

Чтоб в глазах была похоть и страсть!

Так ебись же, святая зараза!

Так ебись же, как Ева еблась!


В соседнем доме окна жолты

В соседнем доме окна жолты.

 По вечерам, по вечерам.

Стремясь потешить блядью болты

 Подходят люди к воротам.

Всегда отворены ворота,

А не дверях висит листок.

 “Стучать три раза, идиоты”.

И пририсован лепесток.

Весь двор, район и город знает:

 Здесь блядь Маруся проживает.


Exegi monumentum

Я воздвиг памятник!

 Он крепче, чем челюсть Кличко,

Величественнее, чем осанка Вали Сосули Матвиенко.

Бессмертнее Путина, выше Прохорова, умнее Вассермана.

Посмотри, как Алина Кабаева в одежах древней весталки

 С дырами (в одеже и не только) в районе попы и мадны

поднимается с чашей к Мавзолею.

Не весь я умру, “Солнцебык” и “Двойное проникновение”

Меня переживут и будут и впредь вызывать

 Бешеную слюну у ханжей и поповской касты!

И вновь меня будут обзывать извращенцем и подонком!

 И вновь будут гореть костры из книг моих!

Но когда-нибудь… Когда-нибудь, я это знаю!

Киргиз, или гордый внук славян - китаец,

Откроет книгу “Солнцебык”, и, послюнивши обильно сизую мотню,

 Начнет дрочить, а подрочимши, вознесет на наречии своем

Хвалу аффтару: “Песшы ыщо”.

А затем задумается.

И отведет к родителям свою двенадцатилетнюю жену,

И отпустит на все четыре стороны раба своего (которого держал на цепи с рождения),

И перестанет пить кровь (в прямом смысле) ближнего своего,

 А пойдет в горы, станет философом, и вернувшись через сто лет к людям,

Вернет их в лоно цивилизации.


Я спросил сегодня у менялы

Я спросил сегодя у менялы

Что меняет шлюху на бензин.

 Есть ли блядь покрасивее Лалы,

 Он ответил - нету, господин.

 Что ж поделать - уду не прикажешь:

“Погоди, найдем еще блядей”.

Тут и с бегемотицей возляжешь,

 Лишь бы взрыва не было мудей!


Ну, целуй меня, целуй

Ну, целуй меня, целуй.

Видишь, как поднялся хуй,

Озалупь его скорее,