— Какую?
Маришке надоело рисовать, и она уселась перед телевизором, включив себе мультфильм.
— Внедорожник "Вольво". Потому что, — Ева старательно скопировала интонации Дениса, — "Любимая, это самая безопасная машина, а ты мне слишком дорога, чтобы рисковать по пустякам".
— А ты что ответила?
— Ну, сначала хотела сказать, что мне и "Ситроен" нравится, а потом… С меня не убудет, а ему спокойнее. Так что поблагодарила и приняла подарок.
— Умнеешь на глазах, — улыбнулась Неша, доедая фрукт. — Студики сильно достают?
— Не очень, у меня всего несколько занятий в неделю, остальное время гоняю подчиненных Дениса, треплю нервы коллегам и старательно грызу имущественное право.
— Понятно, тогда жду тебя завтра, а пока пойду укладывать дочь, — Неша легко спрыгнула со стола и потянулась всем телом.
— Поцелуй от меня маленькую, — голос Евы стал гораздо мягче, как и каждый раз, когда она говорила о Маринке. — И больше Ярика не пугай, все-таки мужик, психика слабая, потом замучаешься больничный оплачивать…
"Мам, а можно Миша будет жить с нами?"
Агнеша даже сначала не поняла суть вопроса, заданного лежащей в кровати дочерью. Девушка аккуратно закрыла книгу, которую читала Маришке перед сном, и положила сборник сказок на тумбочку. И как объяснить шестилетнему ребенку, для которого есть только черное и белое, особенности российского законодательства?
— Нет, заинька, не может. У него есть бабушка, которая отвечает за него, поэтому Мише нельзя остаться с нами.
"Почему?"
— Сейчас он болеет, поэтому живет в центре, но у него есть дом, — она погладила волосы дочери, заплетенные в косичку, темной змейкой выделявшуюся на светло-зеленом хлопке подушки.
"У него что-то болит?" — непривычно серьезные серые глаза девочки с тревогой замерли на лице мамы.
— Болеть может не только тело, — Неша прилегла рядом и обняла дочь. — Бывает, что больно вот здесь, — она прижала ладонь к груди ребенка. — Но лекарство тут не поможет.
Марина кивнула и, освободившись из рук матери, села на кровати, на секунду положив пальчики на губы Агнессы.
"Я знаю. У меня тут болело, когда к Ирисе приходил доктор", — она кивнула в сторону клетки, в которой возилась бледно-кремовая декоративная крыса. — "Ты про это говоришь?"
— Да, солнышко, об этом.
"А доктор поможет Мише?"
— Он постарается. Очень-очень. А теперь пора ложиться спать.
Девчушка отрицательно замотала головой, показывая, что спать пока не хочет.
— Нужно, зайка моя. Давай договоримся, я тебе читаю ещё одну главу, а потом ты закрываешь глазки и засыпаешь, хорошо?
Марина сделала вид, что обдумывает предложение матери, потом словно нехотя кивнула и заползла под одеяло, тщательно расправив рюши на своей пижамке, расшитой бабочками. Это было своеобразным ритуалом, одна настаивает на том, что деткам уже пора видеть сны, а вторая "капризничает" и просит ещё почитать. И хотя девочка уже давно вполне успешно и писала, и читала самостоятельно, обе они очень дорожили этими минутами, когда день уже закончился, давая возможность просто посидеть рядом, сопереживать героями, ругать злодеев, и точно знать, что здесь добро обязательно победит.