Она принялась вызывать Кьяри, но слышала только помехи.
— «Скиталец-один», я — База, — раздался в наушниках невозмутимый голос Поля. — Медицинские показатели обоих членов экипажа, находящихся в открытом космосе, в норме.
«Спасибо, Паоло, что ты так изящно меня успокоил!»
— «Странник», Кьяри не выходит на связь.
— Поняли, Николь. У нас та же проблема. Его телеметрия то и дело срывается. Очень сильный шум.
«Проклятие!»
— Как вы считаете, это намеренно? — Николь включила цепь общего вызова, но прежде всего вопрос адресовался Кэт. — Может, подстроенная ловушка?
— Сомневаюсь, — помолчав, откликнулась Кэт. — Согласно регистру Ллойда, «Скальный пес» создан специально для перевозки высокорадиоактивных материалов. Отсеки экипажа защищает чрезвычайно толстый изоляционный слой. Видимо, это в сочетании с хаотическим вращением корабля и значительными повреждениями корпуса и нарушает радиосвязь. Кроме того, комиссар мог повредить аппаратуру при посадке.
— А как насчет моего скафандра? Смогу ли я поддерживать дуплексную связь?
— Сомневаюсь, командир, — вмешался Поль. — Разве что ты воспользуешься остронаправленным лучом, сориентированным точно на приемную антенну.
— Ага, как же! Этот козел выписывает такие кренделя, что черта лысого!
— Вот именно.
Николь лихорадочно размышляла над ситуацией и снова замычала мотивчик, на сей раз проверенного временем рок-н-ролла.
— Командир, — подал голос Поль, — сигнал от комиссара окончательно пропал. То ли он полностью экранирован…
— …то ли перестал передавать, — досказала Николь. — Ладно, теперь моя очередь. Брюхо как раз подо мной, так что я впишусь на этом витке.
Так она и поступила.
Основной рывок приняла обвязка скафандра. На самом деле ускорение было не больше, чем при старте челнока с Земли, но у Николь не нашлось ни времени, ни возможности насладиться путешествием. Самое страшное — столкнуться с каким-нибудь обломком во время вращения, не имея возможности маневрировать. А любой удар означает катастрофу. Расчет же строился на том, что за пару секунд ничего не произойдет.
Увидев стремительно надвигающийся корпус корабля, Николь схватилась за пульт управления ИПУ на левом предплечье. Шлемный дисплей сообщил, что двигатели включены. И в тот же миг Николь убедилась в этом, почувствовав неприятную вибрацию в области спины. Сосредоточившись на приземлении, Николь косилась на дисплей, который показывал и на расход топлива. Решив перестраховаться, она отключила двигатели, немного не долетая до точки, заранее намеченной по уговору с Кьяри. Ее ступни ударились об обшивку — под чересчур острым углом к удивительно скользкой поверхности. Скорость оказалась огромной, и ситуация вышла из-под контроля. Магнитные захваты ботинок не успели сработать, и она плюхнулась плашмя, инерция натянула трос, и ее покатило по обшивке. Николь отчаянно размахивала руками, пытаясь за что-нибудь уцепиться, в страхе повредить скафандр или ранец. Если сорвется якорь, ее бросит на изувеченные стрелы кранов. Наконец ей удалось ухватиться за какой-то кронштейн. Она распласталась на животе, отдуваясь, будто марафонец, и не решаясь поверить в свое везение.