Лег спать рано, сил не было слушать, как Лукас сюсюкает с матерью. Он называет ее Полли, хотя отлично знает, что ее имя – Полин.
Помогал маме ремонтировать кухню. Она красит ее в коричневые и кремовые цвета – ужас! Похоже на сортир в нашей школе. Гад Лукас подарил мне перочинный нож. Пытается подкупом вернуть мое расположение. Фиг тебе! Мы, Моулы, народ злопамятный! Мы как мафия: если однажды перешел нам дорожку, ты наш враг на веки вечные. Лукас украл жену и мать, и он за это заплатит! Жутко обидно, потому что в перочинном ноже полно всяких приспособлений, очень полезных для жизни.
Лукас по субботам не работает, пришлось целый день провести в обществе этого распутника. Он постоянно хватает маму за руку, или целует ее, или обнимает. Не понимаю, как она это терпит. Я бы давно взбесился.
Днем Лукас повез нас за город, там кругом высокие холмы. Я замерз, поэтому сидел в машине и наблюдал, как мама и Лукас выпендриваются. Слава богу, вокруг никого не было. Двое стариков, которые, хохоча во все горло, скачут по холмам, – не самое приятное зрелище.
Когда вернулись, я принял ванну, вспомнил пса и лег спать.
Завтра домой.
3.00. Мне приснилось, что я закалываю гада Лукаса зубочисткой из моего нового перочинного ножа. Давно не видел таких классных снов.
14.10. Мой сыновний визит в Шеффилд подходит к концу. Я уезжаю на поезде в 19.10, так что мне остается только пять часов на сборы. Папа был прав, уговаривая не брать с собой два чемодана с одеждой. Но я считаю, что лучше перебрать, чем недобрать, а потом локти кусать. Я без сожалений расстаюсь с этой убогой квартиркой и простуженными соседями за стенкой, но, естественно, переживаю из-за упрямства мамы, которая упорно отказывается вернуться со мной домой.
Я сказал ей, что пес воет не переставая от тоски по ней, но она позвонила отцу, и тот, как дурак, ляпнул, что пес только что умял не только целую банку собачьих консервов, а вдобавок и миску “Педигри”.
Рассказал маме про отца и Дорин Слейтер, думал, что она озвереет от ревности, но она только рассмеялась:
– Ох уж эта Дорин, никак не уймется!
Я сделал все, что мог, чтобы вернуть ее домой, но вынужден признать свое поражение.
23.00. Обратная дорога стала настоящим кошмаром. Все купе для некурящих были битком, пришлось делить помещение с трубками, сигарами и сигаретами. Двадцать минут стоял в очереди за чашкой кофе в вагоне-ресторане. И когда добрался до стойки, кофеварка вырубилась, а буфетчик повесил объявление: “Закрыто по причине аварии”. Вернулся на свое место, а там сидит солдат. Нашел другое место, с маньяком напротив, который всю дорогу изводил меня рассказами, что в его башке постоянно бубнит радиоголосом Фиделя Кастро.