- Сколько времени вы там прожили?
- Восемь лет. Господину Городе было сорок девять лет, когда он совершил сеппуку, чтобы не попасть в плен. Это было почти шестнадцать лет назад, Анджин-сан, и большинство его потомков...
Бунтаро снова прервал ее, его голос хлестал как плеткой.
- Пожалуйста, извините меня, Анджин-сан, - сказала Марико, - мой муж совершенно точно указывает, что мне достаточно было сказать, что я дочь предателя, что длинные объяснения не нужны. Конечно, некоторые объяснения необходимы, - добавила она осторожно. - Пожалуйста, не обращайте внимания на плохие манеры моего мужа, и я прошу вас, не забывайте об ушах, которые все слышат, и о восьмирядном заслоне. Простите меня, Анджин-сан, я отвлеклась. Вы не можете уйти, пока он не ушел, или не пить. Не ухудшайте ситуации. Она поклонилась Фудзико. - Дозо гомен насаи.
- До итасимасите.
Марико поклонилась Бунтаро и вышла. Запах ее духов какое-то время еще ощущался в воздухе.
- Саке! - сказал Бунтаро и дьявольски улыбнулся. Фудзико наполнила чайную чашку.
- Ваше здоровье, - сказал Блэксорн в смятении.
Больше часа он произносил тосты в честь Бунтаро, пока не почувствовал, что и у него кружится голова. Но тут Бунтаро потерял сознание и лег на кучу разбитых им вдребезги чайных чашек. Седзи мгновенно распахнулись, вошли телохранитель и Марико. Они подняли Бунтаро с помощью неизвестно откуда возникших слуг и вынесли его в комнату напротив. Комнату Марико. Вместе со служанкой Кой она начала раздевать его. Телохранитель сдвинул седзи и сел снаружи, взявшись за рукоятку обнаженного меча.
Фудзико ждала, глядя на Блэксорна. Вошли служанки и начали ликвидировать устроенный Бунтаро беспорядок. Блэксорн с трудом поднял руки и развязал свою косичку. Потом он выпрямился и вышел на веранду, сопровождаемый своей наложницей.
Ночной воздух был напоен запахами моря и освежил его. Он присел на ступеньку и задумался.
Фудзико села на колени сзади него и наклонилась вперед: - Гомен насаи, Анджин-сан, - прошептала она, кивая в сторону дома, - вакаримас ка? Вы меня поняли?
- Вакаримас, сигата га най, - тут он, заметив ее плохо скрываемый страх, потрепал ее за волосы.
- Аригато, аригато, Анджин-сама.
- Анатава суймин има, Фудзико-сан, - сказал он, с трудом находя нужные слова. - Ложись теперь спать.
- Досо гомен насаи, Анджин-сама, суймин, нех? - сказала она, показывая ему в сторону его комнаты, ее глаза молили.
- Ие. Ватаси егу има. - Нет, я хочу поплавать.
- Хай, Анджин-сама, - она послушно повернулась и позвала кого-то. Прибежали двое слуг, молодые люди из деревни, известные как хорошие пловцы.