- Нет, мы бы пошли в театр "Глоб" и посмотрели что-нибудь, написанное человеком по фамилии Шекспир. Он мне нравится больше, чем Бен Джонсон или Марло. Может быть, мы бы посмотрели "Укрощение строптивой" или "Сон в летнюю ночь", "Ромео и Джульетту". Я водил свою жену на "Ромео и Джульетту", и ей очень понравилось. Блэксорн рассказал ей сюжеты этих пьес.
Марико нашла их очень непонятными: - По нашим понятиям, очень неразумно для девушки не слушаться родителей. Но так печально. Плохо и для девушки, и для юноши. Ей было только тринадцать? Ваши дамы так рано выходят замуж?
- Нет. Обычно в пятнадцать или шестнадцать лет. Моей жене было семнадцать, когда мы поженились. А сколько было вам?
- Ровно пятнадцать, Анджин-сан, - тень прошла по ее лицу при этих словах. - А после театра куда бы мы пошли?
- Я бы повел вас поесть. Мы бы пошли в "Стоне шоп хаус" на Феттер-лейн или "Чешир чиз" на Флит-стрит. Это все гостиницы, где подают особые кушанья.
- А что бы мы ели?
- Я бы не хотел вспоминать, - сказал он с ленивой улыбкой, возвращаясь к настоящему, - я не помню. Мы находимся здесь, и я радуюсь сырой рыбе, и карма есть карма, - он глубже опустился в воду. - Великое слово карма. И хорошая идея. Вы очень помогли мне, Марико-сан.
- Я рада немного помочь вам, - Марико расслабилась в тепле, - Фудзико сегодня вечером достала для вас специальную пищу.
- Да?
- Она купила - я думаю, у вас это называется фазан. Это большая птица. Один из сокольничих поймал для нее.
- Фазан? Вы действительно имеете его в виду? Хонто?
- Хонто, - ответила она, - Фудзико просила их поймать его. И просила меня рассказать вам об этом.
- И как он будет приготовлен?
- Один из солдат видел, как их готовят португальцы, и рассказал Фудзико-сан. Она просит вас не огорчаться, если готовка не очень удастся.
- Но как она это сделает - как повара его приготовят? - Он поправился, так как слуги и готовили и убирались.
- Ей сказали, что сначала кто-то должен снять с него перья, потом вынуть кишки, - Марико с трудом сдерживала брезгливость. - Потом птицу либо режут на маленькие кусочки и жарят с маслом, либо варят с солью и специями, - она сморщила нос. - Иногда птицу покрывают глиной и кладут на угли и пекут ее. У нас нет печей, Анджин-сан. Так что его изжарят. Надеюсь, что все получится.
- Уверен, что это будет прекрасно, - сказал он, считая, что получится, конечно, несъедобно.
Она засмеялась: - Вы так плохо притворяетесь иногда, Анджин-сан.
- Вы не понимаете, как важна еда! - он непроизвольно улыбнулся. - Вы правы. Мне не следует так интересоваться едой. Но я не могу сдержать голода.