Игорю вспомнилось, как блеснул огонек в глазах старушки, когда она про само убийство Фимы рассказывала. Лежал Фима, говорила она, посреди гостиной на спине. Из груди нож торчал, а рядом толстенная пачка рублей, перевязанная бечевкой, лежала. И записка: «На роскошные похороны».
Пообещала старушка следующим утром этот дом показать.
Вернувшись в комнату, Степан, ни слова не говоря, разделся, лег и сразу захрапел. А вот ему, Игорю, со сном в эту ночь не везло. И приходилось ему под храп Степана думать и вспоминать прошедший день и прошедший вечер.
Под утро он всё-таки задремал. Задремал ненадолго, потому что очень скоро, словно в самое ухо, закричали вдруг птицы, и глаза его сами открылись, словно от испуга. Оказалось, Степан открыл окошко пристройки, за которым под восходящим солнцем прогревалось звонкое осеннее утро.
Кивнув вместо «здрасте», Степан вышел во двор в одних трусах. Во дворе звякнуло ведро, полилась вода из колонки, а потом громко зафыркал садовник и вбежал тут же обратно в пристройку, мокрый по пояс.
Побрившись, Степан снова вышел во двор, но тут же вернулся с двумя крупными яблоками. Одно бросил Игорю.
– Держи завтрак! – сказал и смачно с хрустом откусил кусок от своего яблока.
Минут пятнадцать спустя их окликнул со двора знакомый голос старушки. Ни паспортами, ни их именами вчера она не интересовалась. Поэтому, постучав в окошко, просто сказала: «Эй, любезные!»
«Любезные» вышли. Степан навесил на дверь пристройки замок, закрыл его и дважды проверил.
– Это на улице Косты Хетагурова, – говорила Анастасия Ивановна по дороге. – Тут недалеко. Там сейчас контора какая-то. То ли пенсионный фонд, то ли еще что-то.
Пройдя мимо маленького магазинчика, они повернули налево. Впереди показались двухэтажные кирпичные дома. Дальше был пустырь со сгоревшей деревянной хатой, а за пустырем, за невысоким железным заборчиком, стояло неприглядного вида одноэтажное строение с высоким цоколем. Двойные деревянные двери коричневого цвета подчеркивали неприветливую казенность заведения. По обе стороны от дверей висели таблички: «Организация ветеранов труда г. Очакова» и «Общественная приемная депутата Николаевского облсовета Волочкова А. Г.».
– Вот он, – остановилась старушка. – Всё такой же! – В ее голосе прозвучали слезливые нотки. – Там раньше, при Фиме, четыре больших комнаты было с печками, а теперь, небось, комнат десять! Я как-то туда заходила, к ветеранам. Думала, помогут надбавку к пенсии получить. – Она печально махнула рукой. – Да, а лет, наверно, пять назад тут же и Егорова еще живого видела, участкового этого, который Фиму засадил! Помер уже, должно быть…