Дрейк не мог просто прийти и запретить ей участвовать в операции, не мог снять с должности и лишить работы просто потому, что начал бояться. Не мог предложить ей пожизненное финансовое обеспечение в ответ на согласие никогда больше не выходить из дома, дабы не подвергать себя риску. Как глупо, как по-мальчишески. Ди – не кукла, которую можно посадить на полку и любоваться, зная, что с ней все в порядке. Она – человек с принципами, жесткими принципами, о чем сама не всегда догадывается. Именно поэтому при благополучных обстоятельствах из них могла бы сложиться замечательная пара… Могла бы. На какой-то момент он всей душой поверил в это.
Когда вероятность провала еще далека, она пугает не более грозовых туч на горизонте. И только когда молния бьет в дерево, под которым ты стоишь, возникает чувство, что спасаться надо было очень и очень давно.
Начальник стоял и смотрел, как лабораторные эксперты конструируют сложнейшую по своей сути машину, спроектированную по его собственным чертежам, способную воздействовать на энергию на атомарном уровне, и чувствовал себя потерянным.
Он позволил себе радоваться тогда, когда должен был сохранять хладнокровие и дальновидность. Впадал в счастливую эйфорию от одного ее взгляда, сфокусированного на нем как на целом мире, в то время как должен был помнить, что собственный фон нельзя понизить, а значит, нельзя стать обычным человеком. И нельзя вести себя как человек, нельзя думать как человек, нельзя заблуждаться как человек. И все же, на какой-то момент поверил в чудо.
А теперь эта самая машина разрушит его последнюю надежду. Нет, не потому что она сделана неверно: эта конструкция была способна перерабатывать одно сплетение ткани реальности в другое, раскладывать энергетические сгустки до пустоты и сплетать их заново, заменять тончайшие человеческие фоновые потоки на подобные тем, что он излучал сам. Но окажется ли этого достаточно?
Почему, если все еще есть надежда, на душе так тягостно и страшно? Откуда во рту этот неприятный металлический привкус? Почему он не позаботился о спасении тогда, когда небо на горизонте едва поменяло цвет?
Лабораторный эксперт, одетый в белый халат, осторожно приложил поверх оголенных микросхем и проводов экран и принялся прилаживать его болтами. Дрейк сжал онемевшими пальцами холодный металлический поручень.
* * *
А дальше снова была война.
На этот раз другая война, на равных условиях, честная. Если честной можно было назвать войну, где против двенадцати человек выступал, казалось, каждый второй житель погрязшего в сумраке Ревентона. Но невидимок не было. Они кончились, как и предсказывал Мак Аллертон, через несколько часов после того, как Логан сменил коды доступа в секретную лабораторию Ирэны. Вот, должно быть, бушевал Андэр и его спутница, равно как и нанятый ими же хакер. Стоило переметнувшемуся на темную сторону компьютерщику попробовать взломать новый код замка – как программа, установленная Логаном, тут же меняла комбинацию на другую, затем на третью и так до бесконечности.