В это время Евстратий Павлович пил крепкий до горечи чай на кухне конспиративной квартирки. Ее окна как раз выходили на дом, где проживала Дарья Муромская. При Железнякове находились три егеря, еще один сторожил черный ход и двое крышу. И, конечно же, не стоило забывать Семеныча. Того самого мужика, что выпивал вечером на скамейке. Он и заснул там же. Но его питомец, сверчок, бодрствовал, а он всегда вовремя будил хозяина. Евстратий Павлович выглянул из окна, прислушался, но понять, что происходит, было невозможно. Через пару минут начали возвращаться ручные пчелки. Насекомые жужжали и сновали в воздухе. Железняков долго изучал язык пчел. Наблюдал за их воздушными танцами, зарисовывал фигуры в специальную книжицу. Он преуспел в этом деле настолько, что теперь достаточно быстро расшифровал сообщение своих питомцев. «Лес город бум!» – так его можно было перевести. Чтобы это ни значило, Евстратий Павлович решил действовать.
– Начинаем штурм, ребятки! – скомандовал он.
Ждать, пока в деликатное дело вмешается некий бум, смысла не было. Бойцы неохотно отложили блюдца и рафинированный сахар. Воевать против своей из охранного они не хотели. Хоть Муромская и была новенькой, относились к ней с уважением.
Сама Дарья тоже слышала странные звуки, но подходить к окну не стала. Девушка устроилась на полу, на матрасике рядом с кушеткой колдуна. Из этой позиции она могла одинаково быстро остановить противника, ломящегося в дверь или вздумавшего лезть в окно. Остановить лишь на время выстрелом в воздух. Минут через десять из спальни пришла Муся и ткнулась мордой в кожаную кобуру. Это был знак.
– Обманул Железняков, – зло прошептала Дарья.
Впрочем, девушка ожидала подобного хода событий, потому не ложилась спать и питомцев оставила на страже. Тогда Дарья Муромская задула свечу и осторожно выглянула в окно. Бойцы охранного собирались на противоположной стороне улицы. Яркая луна и одинокий фонарь кутали то место в густых тенях, так что девушка видела только движение чего-то черного на фоне менее густой тьмы. А еще Дарья Муромская увидела женскую фигуру в воздухе над одним из домов. Лица было не разглядеть. Но девушка каким-то образом узнала Изольду Мортенсен. Последние сомнения отпали.
– Смерть, – прошептала Дарья и с силой прижала к ноге притихшую Мусю.
Изольда Мортенсен парила в воздухе за крышей того самого дома, возле которого собирались бойцы охранного приказа. Они не могли ее видеть, но почувствовали, как воздух вдруг похолодел. Тем временем к Евстратию Павловичу подошел боярин Морозов, его привела одна из пчелок Железнякова. Пострадавший поутру Михаил Всеволодович никак не желал оставаться в стороне от операции. Правда, боярину пришлось надеть на глаз черную повязку, а всё лицо скрыть под капюшоном плаща.