Вот оно что, значит: если я удачно «отстреляюсь» в Чечне, то это здорово поможет Михалычу. Поэтому еду я, а не Иваницкий. Вот теперь все понятно – на полковника я уже не злился. Разумны и логичны были его действия. Скорей всего, я сделал бы то же самое на его месте.
Михалыч был одинок, с женой развелся, дети жили в другом городе, а на пенсии в одиночестве он просто сопьется. И помрет. У него остановится сердце, как у спортивной лошади, которая десятилетиями бегала и бегала, преодолевала препятствия, отдыхала немного и снова мчалась вперед, а потом вдруг внезапно была поставлена в стойло за ненадобностью. Такого существования старый мент долго не выдержит. Я отлично понимаю его. И так же, как и он, впоследствии буду бороться за каждый год службы, осознавая, что при выходе на пенсию должность начальника охраны «Газпрома» мне не предложат.
Надо было отвечать на молчаливый вопрос начальства, и я бодро произнес:
– Сделаем все, что возможно, товарищ полковник!
Я проговорил это серьезно, и он понял, что я буду работать.
«Ах ты, мать твою за ногу, Андрей Михайлович, ты старый и умный… знаешь, что я тебе обязан за то, что ты пару раз прикрыл меня и защитил, а мог бы попросту выгнать из отдела. Ты тогда не сломал мне карьеру, а теперь ждешь, что я продлю твою. И ты, старый ментяра, знаешь, что я помню об этом. И мне действительно придется постараться».
Михалыч с задумчивым видом покивал, не сводя с меня глаз (ну, конечно же, он прочитал мои мысли враз, без труда), затем вздохнул и медленно поднялся. Я вдруг заметил, как он здорово постарел.
– Ну что ж, желаю успеха! За командировочными зайдешь завтра, а послезавтра выезд. Поедешь с нашим СОБРом, он как раз смену везет в Грозный. Там доберешься до Ханкалы, в штаб группировки, найдешь полковника Литовченко, он занимается милицейскими вопросами… Ну, все, будь здоров тогда! – Михалыч пожал мне руку, помедлил, хотел еще что-то сказать, но передумал.
Когда я уже шел к двери, мой шеф добавил мне в спину:
– А Иваницкий все равно бы никуда не поехал… И не в моей пенсии дело, ты правильно все сейчас понял. У него папа в городской Думе сидит. Сам понимаешь, ну и… – Здесь он энергично выругался, голосом и интонацией особо выделив нашу милицейскую жизнь, которая напрямую зависит от прихотей вышестоящего руководства, а также от их многочисленных знакомых и «нужных людей». Я выслушал все это, не оборачиваясь, и аккуратно потянул на себя массивную ручку двери.
* * *
Ущелье было красивым. Впрочем, как и все природные ландшафты, почти не тронутые человеком. Невысокие живописные скалы розоватого и желтого цвета тянулись по левую сторону дороги, а справа, в небольшом обрыве, глухо шумела речка. Водители машин торопились, но развить приличную скорость у них не получалось, так как встречались повороты, угол которых иногда превышал девяносто градусов.