Но ей не стоило беспокоиться. Он изо всех сил старался помочь ей почувствовать себя непринужденно. После обычного обмена любезностями он поставил на магнитофон запись последнего альбома Шер, и они вместе стали слушать. Звучание стереосистемы в его «ягуаре» было таким чистым, какого ей еще никогда не доводилось слышать.
Напряжение, однако, не спадало. Она внимательно следила за каждым его движением. Поэтому, когда наконец они добрались до города, и он высадил ее в торговом квартале, она почувствовала облегчение.
Теперь они находились в его автосалоне, где были выставлены новенькие «ягуары».
— Мне хотелось, чтобы все здесь было с иголочки, — прошептал Дрю ей на ухо. — Дочь одной из маминых подруг — дизайнер. Демонстрационный зал — это ее работа. — Он гордым жестом обвел рукой просторное помещение.
«Она, вероятно, не только это хорошо умеет делать», — раздраженно подумала Энн. Необъяснимая горькая обида вдруг вспыхнула в ее душе. Стараясь отвлечься, Энн заставила себя сосредоточиться на деталях обстановки.
Пол, со вкусом покрытый золотистой мягкой обивкой, огромные кадки с живыми растениями, картины на стенах — все это меркло в сравнении с автомобилями.
Сбоку от демонстрационного зала размещалась контора. Там, наверное, был расположен кабинет Дрю. Но главное внимание привлекали автомобили, царившие в салоне как драгоценные украшения.
Энн старалась скрыть то благоговение, с которым она разглядывала выставленные машины. Она слегка погладила крыло вишневого «ягуара», и ей показалось, что она коснулась нежного бархата.
— Здорово, правда? — спросил Дрю. Он, оказывается, стоял совсем рядом у нее за спиной.
Мурашки пробежали у нее по коже. Не оглядываясь, Энн придвинулась ближе к машине.
— Не то слово.
— Хочешь посидеть внутри?
Он распахнул дверцу. Оттуда вырвался запах нового автомобиля. Энн глубоко вздохнула.
— Даже пахнет дороговизной.
— Так и задумано.
Она повернула голову и смерила его взглядом.
— И за сколько же продается такая драгоценность?
— Если ты имеешь в виду эту модель, то за тридцать три.
— А сколько это в долларах? — переспросила Энн.
Его губы скривились в усмешке.
— Господи! Тридцать три тысячи добрых старых: американских долларов.
— А вон та? — Энн указала на серо-голубую модель, выставленную неподалеку в лучах прожекторов.
— Эта малышка стоит больше сорока.
— Ничего себе!
Прежде чем Дрю успел ответить, в зал вошел человек. Дрю представил его как Скипа Ховарда. Они о чем-то недолго поговорили, и Дрю обернулся к Энн:
— Мне нужно подписать кое-какие бумаги.
— Нет проблем.
— Подождешь?