— Похоже на «Звездные войны». Он снисходительно улыбнулся:
— Гораздо серьезнее.
— А какую скорость она развивает?
— Ты уверена, что действительно хочешь это знать?
Лицо Энн омрачилось.
— Нет, но если ты не скажешь, я нафантазирую неизвестно чего.
— Она может мчаться со скоростью свыше двухсот пятидесяти миль в час.
— О, Боже. Лучше б ты мне не говорил, — Энн почувствовала внутри ноющую пустоту.
— С тобой все в порядке? Ты снова побледнела.
Энн взяла себя в руки и попыталась придать твердость своему голосу:
— Я чувствую себя отлично.
— Как рыба на берегу.
Энн строго взглянула на него.
— Так ты практически сидишь на баке с горючим?
— Он находится у меня за спиной. А я лежу в коконе.
— В коконе?
— Так мы называем кабину. А стартовую полосу мы зовем новогодней елкой.
— Тарабарщина.
— Я думал, это тебя развеселит.
— А я думаю о том, насколько все это надежно.
— Абсолютно надежно. Эксперты Национальной гоночной ассоциации следят за всеми тонкостями.
— Это приятно слышать.
— Вообще, тебе понравится. Думаю, ты станешь заядлой болельщицей.
Она молча поцеловала его в шею.
— Напомни мне вернуть тебе этот долг. Потом.
— Обещаешь? — она не узнавала свой голос.
— Будь уверена.
К треку они подъехали в приподнятом настроении.
— Поцелуешь меня на счастье? — спросил он.
— Ах, Дрю, — прошептала она. — Пожалуйста, будь осторожен.
Солнце горело на небе как крупный алмаз. Тысячи болельщиков в возбуждении ожидали начала гонок. Энн влилась в эту бурлящую толпу. Она взглянула на трек, и ей чуть не стало дурно. Дрю не говорил ей, что длина трека — всего четверть мили. Возможно, он полагал, что она и так это знает.
Распорядитель принялся объявлять в микрофон имена участников. Когда прозвучало имя Дрю, в мозгу Энн вспыхнула безумная мысль: «Неужели все это происходит на самом деле?»
Дав согласие присутствовать на гонках, она загнала себя в тупик отчаяния. Может ли она спокойно смотреть на то, как он рискует жизнью? Она не знала ответа на этот вопрос. Однако, вот она сидит здесь, среди опьяненной толпы, связанная своим обещанием и не знающая, чем все это кончится.
Дрю знает, на что идет. И она тоже. Но только один раз! Больше ей этого не вынести. Остается лишь надеяться на то, что Дрю знает свое дело. Надеяться и молиться.
Машины выехали на стартовый рубеж.
Вместе с тысячами зрителей она скандировала: «Дрю! Дрю!» Он был фаворитом.
— Леди и джентльмены, — провозгласил распорядитель, — готовы ли вы?
— Да, — хором выдохнула толпа.
— Завести моторы!
Упал сигнальный флажок. Энн увидела, как Дрю ухватился за руль и нажал на педаль.