Яша и Лена молча переглянулись: неужели сам Латкин назвал их своими племянниками?!
За соседним столиком спали, уткнувшись лохматыми головами в посуду, какие-то двое, должно быть, полицейские. Напротив, через проход, сдвинув вместе столики, целый взвод румынских солдат пьяно и нескладно пел песню о том, что Украина богата хлебом, молоком и красивыми девушками, что им есть чем поживиться:
Украина фартэ бинэ,
Есты лаптэ, есты пынэ —
Ай-яй, ля-ля!
Есты лаптэ, есты пынэ,
Домнишоры фартэ бинэ —
Ай-яй, ля-ля!
Кто-то ругался, кто-то хохотал, визжала какая-то женщина — и над всем этим взахлеб всхлипывала скрипка, задыхалась труба, хрипел саксофон, звенели, как черепки разбитой посуды, литавры.
Яша вначале сел на стул, стоявший у стенки, чтобы хорошо видеть весь зал, но через минуту попросил Лену, сидевшую напротив:
— Ли, давай поменяемся местами.
— Зачем, Капитан?
— Не спрашивай. Быстро садись на мое место.
Лена повиновалась. Усевшись спиной к залу, Яша наклонился к ней и прошептал:
— Вон там, в углу, правее оркестра, сидят двое, шепчутся. Видишь?
— Вижу.
— Один плюгавый, лицо, что сушеная груша. Нос хрящеватый, крючком. Видишь?
— Да, вижу.
— А второй — долговязый, стриженый, с тупым лицом и мясистыми губами?
— Да.
— Это — Садовой. Он не должен меня видеть. А ты следи и, если Садовой соберется уходить, скажи мне… Только, не таращи глаза и со мной говори веселее, мы же — в ресторане.
Яша налил по бокалу пива:
— За любовь.
И чуть не поперхнулся от смущения. Хорошо, что в зале стоял такой галдеж и гремела музыка, — никто не обращал на Лену и Яшу внимания.
За столиком справа от оркестра пили и шептались долго, пока Алексей Садовой совсем не опьянел. Тогда плюгавый подозвал официантку.
— Он расплачивается, — улыбаясь, прошептала Лена.
— А Садовой?
— Уронил голову на стол. Кажется — готов… Подожди… Официантка еще налила стопку и поставила возле Садового… А плюгавый… Плюгавый пить не стал. Он уходит. Яша, он идет к выходу.
Яша завернул в бумажную салфетку недоеденную ветчину:
— Пойдем, Ли.
На улице их снова встретил шустрый лоточник с сигаретами. Яша кивнул ему на плюгавого и, подхватив Лену под руку, пошел в сторону Соборной. А лоточник кинулся к плюгавому, собравшемуся пересечь Дерибасовскую:
— Господин, вы забыли купить сигареты! Лучшей марки: румынские, болгарские, германские — какие хотите, такие купите!
— Пшел вон! — буркнул господин.
— Иду вон! — ответил лоточник и подморгнул стоявшему в сторонке Алексею Гордиенко.
Алексей пошел через улицу рядом с плюгавым.
Они шли почти рядом до самой Пушкинской: невзрачный человечек в добротном драповом пальто, фетровой шляпе и молодой подвыпивший парень в серой кепке, надвинутой на глаза, и короткой куртке с поднятым воротником. Дальше невзрачного господина сопровождал Шурик Хорошенко — Алексей вернулся к ресторану, где Чиков еще караулил Садового. Хорошенко видел, как человек в шляпе миновал гипсовых атлантов, поддерживающих балконы гостиницы, и направился к сигуранце на Бебеля, 12.