Они опять встретились у «Пертутти». Им пришлось подождать, пока освободится столик.
— Ну, чем ты сегодня занималась?
— Писала.
— Что?
— Свою докторскую диссертацию.
— А над чем именно ты сейчас работаешь?
— Ну… Братья Гримм взяли несколько вариантов каждой сказки и… ах, да зачем тебе это! Тебе это все равно неинтересно, да и мне сейчас тоже не до того. Если ты пока еще не готов заговорить о том, о чем собирался поговорить со мной, то можешь просто помолчать. У тебя это здорово получается.
И они больше не произнесли ни слова, пока не сели за освободившийся столик, не сделали заказ и им не принесли вино.
— Речь идет о девушке из Франции, о которой я тебе рассказывал.
— О той, которую ты ищешь? Ты хочешь, чтобы я помогла тебе искать ее?
Он молча повертел бокал между ладонями.
— Вот, значит, что тебе от меня нужно. А тебе не кажется… Ты спишь со мной, хотя хочешь быть с ней, а теперь я должна еще и сама свести вас с ней? Тебе не кажется, что это уже перебор?
— Хелен, извини, если я тебя обидел. Я не хотел. Мне в ту ночь было действительно хорошо с тобой и я совсем не думал о Франсуазе. Ты спросила меня, люблю ли я ее. Я и в самом деле не знаю. Но мне нужно ее найти. Мне нужно понять, что между нами было, — было ли что-нибудь вообще, или это плод моего воображения. Я уже никому и ничему не верю, и прежде всего себе самому и своим чувствам. Я… У меня такое ощущение, как будто во мне все заблокировано, все заклинило, все скрипит и скрежещет…
— Так в чем же заключается «плод твоего воображения»?
— В том, что между нами была полная гармония. Такая гармония, какой у меня никогда не было ни с одной другой женщиной.
Хелен печально смотрела на него.
— Я не могу рассказать всю эту довольно сложную историю. Мне кажется, ты все поймешь и так, если я расскажу тебе лишь то, что могу рассказать. Если не хочешь… — он посмотрел на спагетти, которые принесла официантка, — то давай просто есть наши спагетти. — Он посыпал спагетти тертым сыром. — Вчера ты мне сказала, что я должен знать, чего я хочу. Я хочу не просто найти Франсуазу, но и вернуть свою жизнь в нормальную колею. Я хочу наконец опять нормально общаться с людьми, рассказывать о себе, слушать других, спрашивать совета в трудных ситуациях или просить помощи. В прошлый раз, когда мы ужинали здесь, ты не приняла всерьез мои слова о том, что я напрочь утратил социальные навыки. Думаю, если я буду продолжать в том же духе, у меня действительно крыша съедет. — Он рассмеялся. — Я понимаю: глупо рассчитывать на то, что люди вновь примут меня с распростертыми объятиями. Еще глупее прятаться в свою скорлупу и ждать сочувствия. — Он намотал спагетти на вилку. — Я, наверное, должен радоваться уже хотя бы тому, что вообще смог спросить тебя…