— Уж не с твоей ли подсказки?
Клешня усмехнулся:
— Да, чай, найдется, кому подсказать.
— И чего же ты хочешь? — довольно спокойно спросил Бежевый.
— Мог бы и догадаться, — по-прежнему усмехался Клешня. — Рассуди, справедливо ль это? Одни в хоромах живут, пьют хорошие коньяки, — он кивнул на бутылку с клювиком, — а другие ночуют невесть где, и даже на рюмку водки иной раз не хватает.
— Тебе нужны деньги? Что ж… — Бежевый достал из кармана ключ, открыл дверцу какого-то железного шкафика. — Сколько тебе? — не оборачиваясь, спросил он.
Клешня, однако, уже держал в руке наган. Сказал насмешливо (а глаза волчьи):
— Это уж я, господин-товарищ, сам как-нибудь разберусь. Не взыщи, что с тобой не посоветуюсь: как-то не привык советоваться с покойниками. Показал, где лежат – и на том спасибо. Глядишь, ангелы зачтут тебе это на небесах. — С этими словами он взвел курок.
…Никогда Федька и не предположил бы, что способен на такое. С диким воплем он влетел в комнату и со всего размаха ударил Клешню кочергой по руке.
Наган выпал. Но Клешня оказался ловчее, чем Федька ожидал. Гибкий, как змея, он пронырнул под кочергой, избежав следующего удара, ловко эдак перекатился по полу и снова вскочил, уже держа в руке наган, теперь направленный на Федьку.
Федька уже распрощался с жизнью.
Клешня, однако, совершил ошибку, оставив Бежевого у себя за спиной. Тот сделал рукой одно стремительное движение – кажется, удар пришелся по шее, хотя поди заметь – Клешня рухнул как подкошенный и теперь уже не шевелился. Федька замахнулся над ним кочергой: эту гадину не добить – на второй раз уж точно жив не останешься, но Бежевый кочергу у него отнял.
Сам хочет добить, подумал Федька, но тот, наоборот, отшвырнул кочергу в сторону.
— Лишнее, — сказал он.
— Мертвый? — спросил Федька.
— Да живой, живой, — ответил Арнольд (а может, он такой же был Арнольд, как и Серебряков). — Но минут десять, обещаю тебе, будет лежать как мертвый – такова особенность удара по сонной артерии… Кстати, я бы с ним и без тебя справился. А ты, вижу, не умеешь слушать, что тебе говорят. Было тебе сказано – сидеть в кабинете и не высовываться!.. Впрочем, — добавил он, — ты повел себя храбро, это несколько оправдывает тебя. — Между этими словами он зачем-то сунул револьвер обратно Клешне в карман и еще положил туда денег, рублей пятьдесят, не меньше.
Федька буркнул:
— Все равно добить его надо. Очнется – обоих положит как пить дать.
— Ну, положим, добьешь ты его, — сказал Бежевый, — а дальше-то что? Порезать на куски в ванной и раскидать по всей Москве?