– Здравствуйте, Алена Игоревна, меня зовут Леонид Ильич, – он церемонно представился.
«Как Брежнева», – машинально подумала девушка, вспомнив генсека, о котором слышала в детстве.
– Извините, что мы столь бесцеремонным образом вмешались в ваши планы, но это сделано не из самодурства, а исключительно в интересах государства. – Леонид Ильич неожиданно перешел на арабский язык. Только сейчас Воронцова обратила внимание на глаза собеседника – ничего не выражающие, на радушно улыбающемся лице они казались инородными, как будто принадлежали другому человеку.
Алене на мгновение почудилось, что она находится перед ученым мужем или заслуженным исследователем, а себя ощутила подопытным мышонком, которого вот-вот должны препарировать. Девушку от макушки до пят окатила волна ужаса, хотя раньше она была уверена, что ничего и никого не боится. Переборов страх, спросила:
– Вы уверены, что государству нужна именно я? – Непроизвольно Алена заговорила также на арабском.
– Абсолютно уверен. Наша служба умеет работать. Вы, Алена Игоревна, собираетесь в будущем посвятить себя Мельпомене. Конечно же, юную особу, особенно если она такая привлекательная, как вы, манит яркий свет софитов, завораживающий голос режиссера, отдающего команду к съемке, и как результат – популярность, слава, фанатичная любовь поклонников.
– А что в этом плохого?
– Ничего предосудительного, если не считать одного нюанса – какова будет реакция госпожи Фортуны? Ведь даже если вас заметит режиссер и предложит главную роль, нет никакой гарантии, что фильм получится удачным и зритель его достойно оценит. А ведь иногда достаточно одного раза, чтобы надолго, если не навсегда, выпасть из поля зрения сто€ящих режиссеров и до самой пенсии играть «кушать подано». – Леонид Ильич легко и непринужденно переходил с ливийского на сирийский и йеменский диалекты. – Можете поверить мне на слово: в своей жизни я встречал достаточно талантливых, одаренных людей, которым так и не предложили ни одной более-менее приличной роли.
– Вы можете предложить мне что-то более интересное? – спросила Алена. Замаячившая было перспектива влачить жалкое существование никчемной актрисульки еще больше ее напугала. О подобном пируэте судьбы она в своих грезах прежде не задумывалась.
– Можем, – с улыбкой подтвердил собеседник, на этот раз на французском языке, которым Воронцова также свободно владела благодаря матери-преподавателю. – Вы, Алена Игоревна, хорошо знаете Ближний Восток, обычаи, языки, находитесь в отличной физической и психологической форме. Как вы смотрите на Институт внешней разведки? Помните, как говорят американцы: «Ты нужен стране».