– Не спеши ты так, – осадил напарника Максим. – Ты хоть знаешь, сколько аэропортов в Венесуэле, сколько из них международных и сколько рейсов отправляется каждый час?
– Вообще-то, да, – нахмурился Андрей. – Пожалуй, все так просто не получится. Страна-то большая.
Около часа у них ушло на то, чтобы через Интернет разобраться с возможными рейсами в нужный день и в нужную часть суток. Получалось, что Росляков мог вылететь двенадцатью рейсами в Северную Америку, Европу, Африку и Австралию. Вариант, что Михаил Васильевич имитировал свой отлет из страны, а сам остался в Венесуэле, они отмели сразу. Демичев очень уверенно заявлял, что шеф – человек кардинальных решений и не сторонник половинчатых мер. Уходить так уходить! Вопрос только, какое он направление избрал. Логично было бы предположить, что он полетел все же в Европу, чтобы доставить образцы или что он там нашел, домой, в свое ведомство. Но, с другой стороны, украденный парашют и аварийный контейнер выживания были ему для чего-то нужны.
– Слушай, – наконец не выдержал и перебил напарника Максим, – а ты бы потащил в людные районы бактериологическую бомбу? Особенно если ты уверен, что по пятам за тобой идут террористы. Риск для населения ты себе представляешь?
– Логично, – немного остыл Демичев.
– Ты говорил, что Михаил Васильевич долго работал в Африке?
– Южная Европа и Северная Африка, – оживился Андрей, поняв, куда клонит напарник.
– Вот тебе и ответ! Проведи-ка мысленно прямую линию отсюда и до Каира.
– Алжир! Пустыня – и никого вокруг. Каждый урод, который появится от тебя на расстоянии ружейного выстрела, будет как на ладони.
– Вряд ли. Пустыня дело сложное, а вот южная часть Алжира, плато и нагорья, это уже вернее. Но меня другое интересует. На каких высотах летают современные самолеты?
– Ты гений, Макс! – чуть ли не заорал Андрей и хлопнул напарника по плечу.
– Хорошо, хоть целоваться от восторга не полез, – проворчал Максим, потирая плечо.
– Спокойно, Маша, я Дубровский, – расплылся в довольной улыбке Андрей. – Прыгать с десяти тысяч он не станет. Пытаться на такой высоте открыть люк – это кранты самолету. Он должен был заставить летчиков сменить эшелон до приемлемых высот, вот что он должен был сделать. Они снижаются, а он прыгает. А снизиться они сами не могут без ведома диспетчеров аэропортов, которые находятся в этом районе. Обязательно где-то и у кого-то есть запись их переговоров, запроса экипажа. Они обязательно кого-то поставили в известность о характере причин, неисправности какой-нибудь. Понимаешь?
– Понимаю, – согласился Максим. – Надо наше начальство подключать. Пусть по своим каналам выясняют, не было ли происшествий с каким-нибудь пассажирским «бортом» в тех районах. Я другого не понимаю. Как можно выбраться из самолета, чтобы никто твоего побега не заметил. Как можно убедить летчиков, что у них неисправность. Я далек от мысли, что он угрожал пистолетом.