Вот это антибиотик, хуже от него льву не будет, хотя даже у кошек свои лекарства. Может и помочь. «Деревяшку я вытащу, а что делать с раной? Вот это развести в воде и промыть, присыпать вот этим края, чтобы снять воспаление. А потом? Зашить. Ниток нет, которые сами бы потом рассосались. Может, синтетику из парашюта надергать? А как ее надергаешь? Может, обычными нитками, хлопчатобумажными? Они не растворятся, а врастут в ткани. Ничего, потом он языком все вылижет».
И тут на глаза попалось решение проблемы – скобки. Обычные медицинские скобки, предназначенные для стягивания краев раны. И, главное, в комплекте есть специальные пассатижи для их закрепления. «Повезло тебе, Лева, что человек такой умный. Еще бы ты оказался терпеливым. Хотя, говорят, у животных болевой порог очень высокий, иначе бы им просто не выжить. Будем надеяться, что это так».
Лев подпустил к себе человека. Он приоткрыл глаза, но даже не шевельнулся, когда Росляков подошел к нему сбоку. Страшные передние лапы лежали слева, такие же страшные задние лапы лежали справа. Такими когтями одним махом можно внутренности выпотрошить, на две части человека распороть. Но Росляков старался об этом не думать. Все его мысли были о том, что он помогает льву, лечит его, старается сделать все, чтобы лев выжил. Большая щепка от ствола дерева торчала из бока и потемнела от впитавшейся в нее крови. На боку ниже раны все было покрыто запекшейся кровью. Росляков отбросил все сомнения и взялся за кусок древесины. Львиный бок нервно дрогнул. Рывок, и щепка осталась в руке.
Бок хищника снова дернулся несколько раз, хвост стал подергиваться, но лев не издал ни звука, даже головы не поднял. Умница, Лева, умница. В воздухе запахло кровью и свежей раной. Росляков взял тампон, который он приготовил, и стал смывать кровь водой. Кожа под его руками подергивалась, но зверь лежал смирно. Что дальше будет, вот вопрос.
Но лев не подвел. Он не издал ни звука, когда Росляков лил в рану дезинфицирующий раствор, когда стягивал края раны металлическими скобками. Когда потом сделал два укола. Потом он снова сходил за водой и поставил ее перед мордой хищника. Странно, но лев никак не отреагировал. Он даже не пошевелил ноздрями, не приподнял веки.
Эй, эй! Росляков нахмурился. Как бы этот богатырь коньки не откинул. Жаль будет его как личность, и жаль, что придется что-то делать с трупом. Рубить его на куски и заваливать камнями что-то не очень хотелось. О том, что льва можно съесть, Росляков старался не думать. Теперь он верил, что хищник эти мысли мгновенно уловит.