Она посмотрела на бокал, словно в нем был не бренди, а эликсир мудрости. Ответы на все вопросы.
— Я не умею ловить свой шанс, Эм Джи. И тут он рассмеялся.
— А что же ты все это время делала, девочка?
Она как будто очнулась. Глаза ее потемнели от гнева.
— Я еще не выжила из ума и помню, что ничего не ловила. И никого. Это ты все время тащишь меня за собой…
Эм Джи поднял бровь.
— Разве я запихнул в машину раненого преступника и увез его в неизвестном направлении? А потом тебе не раз предоставлялась возможность уйти!
Кэтлин поднялась и подошла к окну.
— Просто я не могла оставить тебя одного. Это было бы жестоко.
— Жестоко? — переспросил он. — Я ведь похитил тебя. Под дулом пистолета. В твоем лучшем костюме. Ты имела полное право сбежать.
Минута прошла в молчании. Она не отвечала, просто стояла у окна, вертела в руках бокал и смотрела на темнеющее море.
— Как тебя угораздило стать общественным защитником? — неожиданно спросил Эм Джи, словно забыв, что уже задавал этот вопрос.
Кэтлин обернулась, но лицо ее осталось в тени.
— При чем тут это? Он пожал плечами.
— Речь шла о шансах. Ты принадлежишь к элите Сан-Франциско. Могла бы выбрать себе любую фирму в городе. Почему ты этого не сделала?
— Я же говорила. Идеализм.
— А почему ушла?
Она застыла, пальцы крепко сжали бокал.
— Я… получила более интересное предложение.
— Тебе больше нравится заниматься делами о наследстве и авторских правах?
— Это солидная фирма…
— Значит, нравится?
— Нет! — вырвалось у Кэтлин, удивившейся собственной пылкости. — Но так спокойнее. Это…
— Предсказуемее. Удобнее. Стабильнее.
— Да, — ответила она на этот раз без особых эмоций, переходя к обороне. Сердито и с бесполезным вызовом.
Эм Джи наконец встал с дивана и подошел к ней. Его приближение заставило девушку испуганно сжаться. Но причиной этого были не его внушительный рост и вес. М. Дж. Тобин видел ее насквозь. Она до ужаса боялась принять решение. Воспользоваться Шансом.
Кэтлин и представления не имела о том, что он тоже безумно боялся. Боялся упустить шанс изменить свою жизнь.
— Ты не то, что твоя мать, — мягко сказал он, стараясь не спугнуть ее. — Не приписывай себе ее качеств.
Кэтлин выпрямилась, подняла голову.
— Ты хочешь сказать, следует жить так, будто каждый день на земле последний?
— Я хочу сказать, если ты так и не воспользуешься шансом, который дает жизнь, то в один прекрасный день проснешься старухой, которой не о чем вспомнить. Одинокой. Как твоя бабушка. — Он махнул рукой на все свои страхи и прикоснулся к ней. Приложил ладонь к ее щеке, погрузился в нежную голубизну ее глаз. — Попытайся, Кэтлин, — умоляюще произнес он. — Только попытайся.