Самый настоящий псих. Безумие светилось в его глазах, горящих, как угли. Все его звали Майк-больной. И этот псих смотрел своими глазами-углями на модника-копа.
И улыбался. Но от этой улыбки видавшему виды бродяге захотелось еще плотнее закутаться в пальто, потому что она означала, что вот-вот случится что-то нехорошее. И оно случилось.
Старик не мог точно сказать, как это вышло. Он был слишком занят тем, что пытался согреться. Он слышал только, как этот самый псих сказал что-то вроде: «Будь ты проклят, Пит. Не заставляй меня делать это». Потом до него донесся злобный смешок, как будто Майк знал, что слова уже не помогут. А затем раздался выстрел. И, словно этот выстрел послужил им сигналом, в тумане, зашевелились какие-то темные фигуры, казавшиеся во мраке ожившими манекенами.
Бродяга вскочил. Он не хотел попасть в историю. Не хотел быть рядом с тем, что случилось. Нужно было удрать раньше, чем кому-нибудь придет в голову спросить его, что произошло.
Но, прежде чем исчезнуть вместе со своей тележкой, он в последний раз оглянулся. Только чтобы лишний раз убедиться, что все происшедшее ему не пригрезилось.
И вот что он увидел. Майк-больной стоял с пистолетом в руке. А пижон-полицейский лежал навзничь с открытыми глазами. Посредине его лба расплывалось красное пятно, а рядом с его вытянутой рукой на земле валялся один из этих маленьких автоматических пистолетов. И еще перед тем, как удариться в бега, старый бродяга увидел то, что напугало его больше всего на свете. Он готов был поклясться, что в глазах Майка стояли слезы.
Часть первая
Как ей не хотелось делать это!
При первой встрече он был нечесан, немыт и небрит. Несмотря на то, что его перед этим слегка привели в порядок.
— Тут написано, что вы были сотрудником Агентства по борьбе с наркотиками, — задумчиво сказала Кэтлин Эрроу, глядя в предварительно переданную ей папку с документами, а не на грязного мужчину, сидевшего напротив.
— Я и сейчас сотрудник этого Агентства, — уточнил он срывающимся от усталости голосом, сжимая в руках пластмассовую чашку.
Он уже допил кофе и теперь отрывал от чашки полоски, водя по ее краю пальцами, которые были так черны от грязи, что Кэтлин хорошенько подумала, прежде чем подать ему руку.
Она знала, что этот человек, специально переоделся бродягой, но не была уверена, следовало ли добиваться такого правдоподобия. От Майкла Джорджа Тобина несло, как от выгребной ямы, и выглядел он, словно дно бачка для слива нечистот. Его напяленные друг на друга лохмотья были рваными и замызганными донельзя, борода завилась кольцами и скособочилась, из-под вязаной шапочки выбивались неописуемого вида волосы цвета соли с перцем. Типичная внешность тысяч бродяг, шляющихся по улицам и ночующих под мостами Сан-Франциско.