Старлей был молод, не старше двадцати двух лет. Один из тех везунчиков, которые быстро делают карьеру, получают награды и находятся в резерве на выдвижение.
– Я был, — ответил Антон Парфенов, — вместе с Кучеренко. Там дальше начинается спуск. Мы видели озеро или бухту, которая соединяется с морем. Дождались прилива и убедились, что уровень воды поднимается.
– Может там подводная лодка прятаться?
– Озеро большое, метров четыреста в диаметре. И глубина, судя по всему, неплохая.
– А что же вы вниз не спустились, не проверили все, как следует?
– Мы наверх прорубались часа четыре, а пока наблюдали, стемнело.
– Сейчас ночи еще светлые. Что, испугались?
– Светлые не светлые, а в сумерках едва ноги не переломали. Обрывы, промоины, в расщелинах лед. Да еще заросли. Сегодня как следует будем проверять.
– Конечно, будем, — язвительно отозвался орденоносец. — Мы не водку пить сюда прибыли.
– Да и нет у нас водки, — в тон ему отозвался Маркин. — Четырех товарищей помянули, позавчера погибших. А ты где воевал?
– Куда посылали, там и воевал. Еще вопросы будут?
– Чего у тебя спрашивать? Ты сам ничего не знаешь, — отмахнулся Маркин. — На рожон не лезь, людей береги.
Кулаев ничего не ответил и приказал бойцам строиться.
Семнадцать человек в течение трех часов поднимались на вершину Чертовой горы. В некоторых местах приходилось прорубаться сквозь стелющиеся заросли полярной березы. Топоры и тесаки с трудом брали твердую вязкую древесину. Если бы Парфенов не наметил вчера путь для группы, времени понадобилось бы вдвое больше.
Четырнадцать человек во главе с Осокиным шли, тяжело груженные боеприпасами и взрывчаткой. Кулаев и двое помощников двигались налегке.
– Дай, что ли, и мне пару «лимонок», — снизошел орденоносец, обращаясь к Осокину.
– У меня лишних нет. Тебе же предлагали внизу.
Кулаев все больше раздражался. Сумка с картами, запасом еды, бинтами и пол-литровой фляжкой водки, как и предсказывал Степан Осокин, цеплялась за каждый куст. Приходилось выпутываться. Тяжелый морской бинокль болтался на груди и тоже норовил зацепиться за куст или ветку. Когда наконец взобрались на вершину и остановились передохнуть, Кулаев был мокрый насквозь от пота.
– Тяжеловато, товарищ старший лейтенант? — с подковыркой посочувствовал Фатеев, который понял, что Кулаев вылазками в разведку себя не утруждает.
– А ты кто такой, — приподнял голову орденоносец. — Что-то я тебя раньше не замечал.
Он намекал на малый рост Фатеева, явно раздражаясь, что какой-то старшина второй статьи лезет с сочувствием.
– Командир отделения разведки отряда морской пехоты «Онега», — отрапортовал Славка.