– Гранаты до места донесешь? Сил хватит? Ты их набрал, будто крепость штурмовать собрался.
– Пригодятся. Две противотанковых и восемь ручных. Могу парочку подарить.
– Ну, дай парочку «лимонок», — снизошел Кулаев.
– «Лимонок» мало, вот берите РГД.
Штабной разведчик поморщился. Он не любил сложные в обращении РГД, даже побаивался их. «Спасибо» не сказал и стал искать, куда бы их затолкать.
– Суньте в карман, — подсказал Фатеев. — Доставать удобно и ползти мешать не будут.
– Ты чего с советами лезешь, когда не просят? Сам-то в боях бывал?
– Старшина Фатеев опытный разведчик, — с гордостью пояснил Степан Осокин. — Участвовал в уничтожении фашистской плавучей батареи «Нортон», поисках самолета-разведчика «Кондор». И вообще, воюет с сорок первого года, был дважды ранен. Если бы не малое образование, присвоили бы офицерское звание.
– Остальные такие же герои?
– Есть опытные, а есть и новички, — стараясь не реагировать на ехидные реплики штабного толкача, спокойно ответил Осокин.
– Не скромничайте, — снова подковырнул Кулаев. — Спецотряд, сплошные герои, только наградами вас обходят.
– Наградные листы в штабах утверждают, — не удержался Славка. — А мы от штаба далеко.
– Ладно, хватит болтать. Двигаемся в путь.
Вадим Аркадьевич Кулаев, родом из небольшой деревни под Вологдой, получил непривычное для села имя Вадим от своих грамотных родителей — учителей местной школы. Когда-то он был неплохим парнем, может, немного трусоватым. Но сверстники его не обижали из-за авторитета родителей, хотя и подсмеивались.
– Слабо в Анкино озеро с обрыва нырнуть? — подначивали они Вадима.
Обрыв был высокий, а озеро какое-то мрачное. Нырять туда страшновато. Казалось, под водой кто-то прячется и непременно схватит за ногу.
– Надо будет, нырну, — гордо отвечал Вадим. — А сейчас вода холодная.
– Ссыкун ты, Вадька, — смеялись пацаны.
Но сильно к нему не приставали. Вадим делился вкусными бутербродами, которые заворачивала с собой бабка, и угощал ребят украденными у отца папиросами.
Закончил десятилетку, два курса института. На каникулы приезжал с задранным носом, но вскоре началась война. После четырехмесячных военно-морских курсов получил «лейтенанта» и, как грамотный офицер, попал в штаб полка береговой охраны.
Полк — это довольно близко от передовой. За пару месяцев нагляделся много чего страшного. На его глазах тонул пароход, а крики гибнущих людей были слышны за километр. Позицию полка раза три сильно бомбили.
Когда немецкие самолеты улетали, возле дымящихся воронок оставались обезображенные трупы, кричали раненые с оторванными руками-ногами. Приятель Кулаева сгорел живьем, и Вадим понял, что жизнь на переднем крае ничего не стоит.